Папа с мамой в то время были уже женаты, и вот-вот должен был родиться Джош, но папа все равно записался добровольцем, потому что так всегда поступали Мэлони, Все добровольцы нашего городка, в том числе и папа, провели войну, ремонтируя джипы и очищая нужники.
Большой Салливан был, кажется, единственным из нас, кого действительно отправили на фронт. Там он немедленно попал на передний рубеж. Он потерял ногу подорвавшись на противопехотной мине. Списанный со службы, он вернулся в Дандерри, потому что ему было все равно куда возвращаться. Никто нигде его не ждал.
Папа рассказывал, что Салливан и раньше был угрюм. Теперь он совсем опустился, стал много пить, хотя в округе уже действовал сухой закон.
Но Большой Роан был героем войны, он вернулся в Дандерри инвалидом.
Заботиться о нем стало манией нашего городка.
Дедушка Джозеф Мэлони передал ему во владение два акра земли. Это уже потом это место назвали Пустошью, после того как Салливан распорядился им по своему усмотрению.
А тогда, сразу после войны, его обустраивали всем миром: Мэйсоны купили дом-прицеп, а Комитет ветеранов добавил старый грузовик. Сделали все необходимое, провели воду и электричество, установили даже ванну в прицепе. И телефонный кабель протянули, и аппарат подарили. Как завершающий аккорд этой благотворительной симфонии была разбита лужайка перед домом, и мама собственноручно посадила на ней пять кустов роз.
Что дальше? А дальше благодеяния кончились, и булочник Мэрфи предложил Салливану работу, на которую тот плевал. Где он брал деньги – одному богу известно, но грузовик он использовал лишь для того, чтобы съездить в Атланту за выпивкой да в ближнюю лавку за закуской.
А по ночам он ковылял на своей металлической ноге по городской площади, пил, мочился на цветочные клумбы и орал всякую чушь.
– Пошли вы к черту, трусливые сукины дети! Вся страна может поцеловать меня в задницу.
Орал Салливан до тех пор, пока помощник шерифа не утаскивал его в тюрьму, чтобы там он пришел в себя.
Но, во всяком случае, одна часть Большого Роана функционировала вполне нормально и привлекала определенный тип девушек. Развлекался Роан весьма активно, пока мать-природа не поймала его и по всей округе не распространился слух, что Дженни Болтон беременна. Дженни была хорошенькой брюнеточкой. Правда, в свои семнадцать выглядела она уже несколько потрепанной. Год назад она приехала сюда из Южной Джорджии с братом и его женой, кочевыми фермерами, в поисках нового места.
Все трое жили в небольшом домике из двух комнат на ферме папиного двоюродного брата Чарли О'Брайена. Когда жители городка выяснили, от кого Дженни забеременела, как-то сама собой возникла группа справедливости, в основном состоящая из моих родственников. Большой Роан был быстренько доставлен на ферму к О’Брайенам для выяснения обстоятельств. Сейчас это назвали бы вмешательством в личную жизнь. Тогда можно было назвать браком под дулом ружья.