– В чем дело, миссис Кэган?
– По-моему, вы что-то напутали с ценой. Вот, смотрите, – она указала на один отрез, – идет по цене восемь пенсов за ярд, а этот, – она сунула ему под нос другой – по шесть. Но последний куда тяжелее и, следовательно, должен стоить дороже. А тот, который тоньше, дешевле, стало быть, по шесть пенсов.
Самолично пощупав обе ткани, мистер Симонсон был вынужден согласиться с Элизабет, а потом и признать, что ярлычки с ценой явно перепутаны.
– Прошу прощения, миссис Кэган. Если бы не вы, нам потом пришлось бы иметь дело с дюжиной разъяренных покупательниц.
– Ничего страшного, – успокоила его Элизабет. – Так я возьму шесть ярдов этого, тонкого.
Тут уж вмешался Джеймс:
– Отрежьте того, Бен, что подороже. Если, конечно, у вас нет чего-нибудь получше.
– У нас есть батист высшего качества, сэр, по двенадцати центов за ярд.
– Вот его и отрежьте.
– Джеймс! – взвизгнула Элизабет, как только мистер Симонсон отошел. – Ты с ума сошел!
– Решать мне, милая! – с улыбкой ответил тот. – Ты не забыла купить мыло?
Элизабет покраснела. По поводу мыла им так и не удалось достигнуть согласия.
Элизабет настаивала на том, что сделает его сама, а Джеймс категорически возражал, говоря, что у них хватит денег на такую роскошь, как душистое мыло.
– И захвати еще шесть кусков мыла, Бен, хорошо? Элизабет пришла в такую ярость, что даже не удостоила его взглядом. Впрочем, Джеймса такие мелочи не волновали. Он уже привык.
– Что-нибудь еще, Бет?
– Три ярда марли, – сквозь зубы процедила она.
– И три ярда марли, слышишь, Бен? – повторил Джеймс и, подхватив жену под локоток, повел ее к двери. – Мы заберем все на обратном пути.
Стоило им оказаться на улице, как Элизабет возмущенно вырвалась.
– Двенадцать центов за ярд! – воскликнула она. – Да за такие деньги можно было купить вдвое больше ткани!
– Элизабет, – примирительно сказал Джеймс, положив руки ей на плечи, – когда ты наконец поймешь, что мы в состоянии купить все, что нам нравится? Я знаю, ты выросла в бедности, но теперь-то все в прошлом. И не надо скупердяйничать, будто у тебя нет ни гроша за душой!
– Но тот, за шесть центов, был вполне приличный, – горестно вздохнула она. – И зачем швырять на ветер такую прорву денег, ума не приложу?!
– Затем, что я не намерен экономить, когда речь идет о моем доме или о моей жене, заруби себе на носу. А теперь пойдем. – Он увлек ее за собой. – У меня для тебя сюрприз.
– Что такое? Но разве ты не спешишь на встречу с мистером Кирклендом?
– Я – да, но на тебя у меня другие планы. – Он испуганно покосился на жену. – Я давно уже об этом подумывал... ага, вот и он! Только что открылся. – Джеймс остановился у сверкающей витрины. Золотые буквы так и сияли на солнце, но Элизабет лишь растерянно разглядывала непонятную ей надпись. – Заметил его вчера, когда мы возвращались из церкви, и сразу же решил, что обязательно приведу тебя сюда. Пошли.