– Разумеется, ваше величество.
Аргирос рассчитывал, что чудо-вино сделает его популярным при дворе, но не ожидал столь молниеносного успеха. Он сожалел, что приходилось разыгрывать роль. Всякий промах мог быть разоблачен, и потому он сказал:
– Ах, ваше величество…
Он надеялся, что пауза будет истолкована как проявление скромности.
– Тебе заплатят по прибытии, уверяю, – сухо сказал Гоарий и добавил: – Если найдешь подругу, можешь прийти на пир с нею. Мы не запираем наших женщин в домах – докучливый обычай, какому следуют в Константинополе.
– Вы так щедры, ваше величество.
Аргирос раскланялся и вышел. Прием прошел лучше, чем он мог надеяться. И все же он не понимал, почему так нервничает.
Для пира магистр достал лучшее платье, которое взял с собой в поездку. В Константинополе у него остались и более красивые одеяния, в том числе роскошный наряд из парчи цвета морской волны, щедро расшитый шелком. Но для торговца средней руки это было бы слишком. Костюм из коричневой шерсти подходил куда лучше.
Молва о чудо-вине, должно быть, распространялась стремительно; дрожащие руки помогали Аргиросу сгрузить кувшины с вьючных лошадей. Чересчур жадные руки…
– Эй, отойди! – крикнул слуге магистр. – Ваш царь просил меня принести десять кувшинов. Если моя голова окажется на стене за обман, я знаю, кто за мной последует.
Этого оказалось достаточно, чтобы отпугнуть парня: все же люди Гоария боялись своего царя.
В пиршественном зале заливались рога, флейты и барабаны. Музыка звучала живо, но в излюбленном в Персии и на Востоке миноре. Аргирос много раз слышал ее, но так и не пристрастился к ней.
Слуги еще не накрыли столов. Гости и их спутницы переговаривались, держа в руках кубки. Когда церемониймейстер объявил имя Аргироса и прочие слуги внесли в зал кувшины с чудо-вином, царь Гоарий трижды хлопнул в ладоши, и сразу стало тихо.
– Это поставщик новой и крепкой отрады, – объявил царь, – за какую ничего не жалко!
Он говорил на персидском. Тем временем Аргирос уже понял, что в том не было оскорбления, поскольку местные придворные лучше знали этот язык, чем греческий. Гоарий дал знак Аргиросу подойти.
– Получи обещанную плату.
Аргирос проталкивался сквозь толпу. Он без труда видел царя: они оба были выше многих в зале. За спиной магистр уже слышал возгласы изумления со стороны гостей, распробовавших чудо-вино.
– Двести номисм, – сказал царь и бросил кожаный кошель над головами остававшихся между ним и Аргиросом двух гостей.
– Благодарю, ваше величество, – сказал магистр и поклонился, теперь уже оказавшись лицом к лицу с Гоарием.