Милтон словно тисками сжал ей руку.
— Что случилось? — вскрикнула она.
— Ищейки ростовщика. Думаю, они меня заметили. Элли проследила за направлением его взгляда.
— Разве Робби где-то поблизости?
— Нет, но я здесь, а они знают, что я могу привести их прямо к нему.
— Что вы собираетесь делать?
— Я собью их со следа, а потом вернусь за вами. Элли это было непонятно.
— А если я заплачу им долги Робби? У меня денег на это хватит.
Милтон увлек ее за колонну.
— Не надо этого делать. Их послали всего лишь для того, чтобы отыскать Робби и проучить его. Нужно расплатиться непосредственно со старым Хаучардом, тогда они от нас отстанут.
— Как я полагаю, Хаучард — ростовщик?
— Да. Сейчас не время вдаваться в обсуждения. Делайте, что я сказал.
Для восемнадцатилетнего юноши он говорил очень властно и уверенно и сейчас совсем не походил на того Милтона, которого она знала.
— Но…
Милтон прекратил всякие разговоры. Взяв Элли за локоть, он подвел ее к одному из многочисленных кафе.
— Ждите меня здесь, — сказал он. — Ни с кем не разговаривайте. Я вернусь, как только смогу.
Он бесцеремонно втолкнул ее в «Английское кафе», и Элли оказалась предоставлена сама себе. В кафе было многолюдно, шумно и накурено. Посетители были главным образом мужчины, несколько из них в британских мундирах, и это обнадеживало. Оценив обстановку одним взглядом, Элли отвернулась к окну.
Она пыталась разглядеть в толпе Милтона, но это была пустая затея — слишком много народу на улице.
Элли вздрогнула, когда за ее спиной раздался мужской голос:
— Madame est solitaire? Isolee?[3]
Она медленно повернулась. Молоденький, не старше Робби, прусский солдат смотрел на нее с пьяной улыбкой. Надеясь остудить его пыл, она пожала плечами и сказала:
— Простите. Я не говорю по-французски.
Его улыбка стала шире. Словно тщательно переводя в уме каждое слово, он медленно ответил:
— Я тоже не говорю по-французски, но мой английский довольно приличен.
Элли ответила ему нейтральной улыбкой и, прошмыгнув мимо него, села за стоявший у стены столик на двоих. Когда пруссак, покачиваясь, подошел ближе, она притворилась, что заинтересовалась другими посетителями кафе. Она не тревожилась. Если юный вояка станет назойливым, она просто попросит защиты у британских солдат.
Внезапная боль кольнула ее, когда она заметила присутствующих в кафе дам. Они были точно такие же, как в игорном доме: дорого одетые, но походившие на одалисок в гареме.
Объекты их внимания не ускользнули от Элли. Два джентльмена, англичанина, что она тут же поняла по покрою их одежды, сидели за столиком в дальнем углу кафе. Свет был слишком тусклым, чтобы разглядеть их лица, но один из них, казалось, был душой компании. Другой, спокойно прихлебывая из бокала, задумчиво разглядывал ее.