Кажется, он отключился. Может, всего лишь на несколько секунд, может на больший срок…
Грохот. Кресло содрогнулось. Майор вскочил, инстинктивно потянулся к оружию — забыв, что рука в лубке, а «беретта» разряжена. И лишь потом он увидел…
Перегородка вмята, покорежена — словно с той стороны в нее ударил крепостной таран. Дверь чудом держится на одной петле.
Новый удар. Дверь вваливается в кабину. Следом за ней влетает тварь — стремительный живой снаряд.
Дальше все мелькает обрывочными кадрами. Громадная туша на кресле первого пилота. Миша подмят, пытается что-то сделать. Резкое движение косматой башки. Струя крови. Приборы, ручки, тумблеры — залиты красным. Майор бьет ножом. Как, когда успел выхватить? Лезвие уходит в мохнатый бок. Глубоко, по самую рукоять. Оглушительный рев. Взмах лапы. Когти-кинжалы бороздят по приборной доске. Скрежет вспарываемого металла. Искры, треск замыканий.
Снова рев и снова взмах — майор куда-то летит. Хрустко ударяется спиной, но боли не чувствует. Видит: на груди лохмотья комбеза и разгрузки быстро намокают кровью. Автомат — Мишин, заряженный — откуда-то появился в руке.
Пасть — громадная, распахнутая. Совсем рядом. Между клыками — что-то красное. Кусок камуфляжной ткани, пропитавшийся кровью.
Автомат дергается в руке. Промахнуться невозможно. Пули бьют в морду, в распахнутую пасть.
Тварь обрушивается на Лисовского. По лицу течет горячее, липкое. Кровь… Своя? Чужая?
Тварь бьется в конвульсиях. Когти вспарывают майору бедро. Башка бьет по лицу — словно огромная обросшая шерстью кувалда. Темнота.
* * *
Темнота. Холод. Громкое журчание. Мокро… Тварь куда-то делась, не давит тушей. Надо выбираться… Он ползет к аварийному люку — на ощупь, вдоль внутренней обшивки. Потом почти плывет в прибывающей воде… Потом возится с ручкой запора… Потом яростный поток отшвыривает майора от люка.
Корпус вертолета заполняется водой. Наверху — воздушная пробка, но воздух быстро уходит.
Если не попадет с первого раза в люк, понимает майор, — он мертвец. Утопленник. Если попадет — все равно утопленник. Истекая кровью, рекордный заплыв по Ладоге не совершить… Побарахтается и утонет. Не стоит и дергаться…
Он ныряет…
…Винтокрылая машина, подняв облака ила, опускается на дно.
Живых внутри нет.