— А я вот че те скажу, — никак не отставал от него Тэрлок. — Я те просто одно имечко назову… Коли вспомнишь, ты просто мне подмигни, и больше мы о том ни гу-гу… Совсем ни гу-гу!
— Слушай, — бросил ему Брэшен через плечо. — А как насчет того, чтобы заткнуться прямо сейчас и перестать меня скипидарить? Обещаю, что даже фонаря тебе не поставлю.
— Ну вот, — заныл Тэрлок. — Ну рази ж так со старым товарищем разговаривают?…
Он был слишком пьян и уже не понимал по-хорошему. И даже прямые угрозы до него не доходили. А вот для того, чтобы уползти под стол и тихо заснуть, выпил он еще недостаточно. Ну, это Брэшен, положим, мог поправить. Переменив тактику, он повернулся к Тэрлоку. И даже заставил себя улыбнуться:
— А знаешь, ты прав! Я, правда, не помню, чтобы мы с тобой вместе ходили в море, но какая разница, правда? Коли мы уж теперь на одном корабле, давай вместе и выпьем. Эй, мальчик! Рому сюда! Доброго темного рому, а не этой ослиной мочи, которая у вас пивом называется!
Физиономия Тэрлока заметно просветлела.
— Ну вот, похоже на дело, — подобрел он. Поднес кружку ко рту и торопливо выхлебал пиво, чтобы должным образом подготовиться к прибытию рома. Утер пасть тыльной стороной ладони и заулыбался Брэшену, демонстрируя гнилые остатки зубов: — То-то мне приблазнилось, будто я тебя сразу узнал, как только ты явился на борт… Ну точно! А сколько лет, сколько зим!.. И правда, сколько? Десять, вот! Помнится, десять лет назад… на «Надежде»… Нет. На «Отчаянии»…
Брэшен отпил из кружки и старательно наморщил лоб.
— Кто, я? Десять лет назад? Не, дружбан, ошибаешься. Десять лет назад я был совсем юнцом. Сопливым юнцом.
— Вот! Вот именно, сопливым юнцом. Я потому сразу-то и засомневался. Тогда у тебя ни усов не было, ни бородки…
— Опять угадал, — согласился Брэшен. Мальчик принес бутылку и два стакана. Брэшен про себя скрипнул зубами, но заплатил за выпивку. Улыбнулся Тэрлоку и локтем отодвинул прочь маленький стакан, предназначавшийся собутыльнику. Ром весело забулькал: Брэшен налил моряку прямо в объемистую пивную кружку. Тэрлок так и засиял. Брэшен плеснул себе чуть-чуть и поднял стакан, произнося тост:
— Пьем за товарищей в плавании, старых и новых.
Выпили. Тэрлок хватанул изрядный глоток, задохнулся и откинулся на скамье, испустив вздох наслаждения. Почесал нос, потом плохо выбритый подбородок… И наставил толстый палец на Брэшена:
— «Дитя ветра», — объявил он. И щербато заулыбался: — Ну что, прав я? А? Прав?…
— В смысле чего? — поинтересовался Брэшен лениво. Он, сощурясь, поглядывал на Тэрлока и медленно потягивал ром. Тэрлок последовал его примеру, отпив еще порцию не меньше первой.