В воде, которая текла глубоко внизу, Грязнов увидел свое отражение черный силуэт, пытающийся сохранить равновесие на краю пропасти…
— Женщина, — гулко произнес силуэт. — Шерше ля фам…
На ловца и зверь бежит. Едва приехав на «Мосфильм», он встретил пожилую операторшу.
— Людмила Андреевна! — крикнул Грязнов, ускоряя шаг.
Худенькая фигурка операторши, еще секунду назад маячившая в конце длинного мосфильмовского коридора, вдруг исчезла из вида.
Денис попытался ее нагнать, вылетел на лестничную площадку, но куда бежать дальше — вверх или вниз, — не знал.
— Вы не видели, куда пошла Людмила Андреевна Успенская? — обратился он к проходившей мимо девушке в костюме индейца.
— Простите, я неместная, — пропищала девушка.
Побоявшись окончательно заблудиться, Денис решил отправиться в павильон, уж туда-то рано или поздно Успенская сама подвалит.
Свет в павильоне был притушен, и от этого декорация выглядела как-то угрюмо и даже зловеще. Съемочная группа маялась, бутафоры прибивали доску. Из актеров на съемочной площадке был только Максимов. Прикрыв глаза, он полулежал на кушетке и с кем-то тихо говорил по мобильному телефону. Увидев Грязнова, махнул ему рукой, но не очень приветливо.
Морозов сидел в раскладном кресле режиссера и курил, стряхивая пепел в бумажный кулек. Ему, впрочем как и всем остальным, было скучно.
Денис присел рядом.
— Что происходит?
— Ничего… Тиграныч объявил перерыв часа три назад и пропал. Пиджак его вон висит. Что за люди? Никакой дисциплины…
— Искусство, — вздохнул Грязнов. — Не знаете, где можно Успенскую найти?
— Только что тут крутилась. Посиди, сама придет.
— А я вчера с Цыганом на рыбалку ездил.
— Много поймали?
— Да так…
— Наконец-то он за ум взялся, хоть на человека похож стал.
— В этом есть и ваша заслуга.
— Наверное… — Морозов кивнул на актера, которого уже окончательно сморило, он так и уснул с телефоном в руке. — Ты посмотри на него… Как с гуся вода…
— Он повеситься хотел.
— Я тебя умоляю! С такими бабками не вешаются. Знаешь, все преступления совершаются по двум причинам. Первая — любовь. Вторая деньги.
— Шерше ля фам.
— Шерше ля бабки, — поправил его Морозов. — Может, все дело в них? Ты бы узнал, кто ему отстегивает. Фильм-то на его деньги снимается, усек?
— А вам это сделать не легче? Я лицо частное.
— Пробовал, молчит, под дурочку косит. Это мне и не нравится.
— Мне много чего не нравится… — доверительно сказал Денис. Следователь вот дело закрыл…
— Знаешь, честно говоря, я бы на его месте… — Морозов запнулся.
— Что? Тоже бы?
— Ну, в общем… да…
— Надо поговорить с Успенской. — Денис с утроенной силой начал гнать от себя пораженческие настроения, которые чахоточными приступами душили его в последнее время все чаще и чаще. — Хотите присоединиться? Будет интересно.