«Как» стало ясно минут через пятнадцать, когда домработница Мохнаткина немного успокоилась, убедившись, что лично ее никто арестовывать не собирается.
— Да я и сама удивилась. — Она робко подняла глаза на Вячеслава Ивановича, признав в нем главного среди незваных гостей. — Николай Генрихович, если куда собираются, заранее предупреждают. Чтоб, значит, не готовила ничего… Ну а тут вскоре, как все ушли…
— Кто — все?
— У нас Игорь, значит, ночевал, а потом этот приехал… Не знаю я, как его зовут, он редко тут бывает…
— И что же?
— Ну вскоре, как они ушли, значит, Николай Генрихович пришли на кухню уже одетые, конверт отдали и ушли через тот вход…
— Какой — тот? — терпеливо поинтересовался Вячеслав Иванович.
— То есть через этот, который заподлицо…
— За… что?..
Валентина вздохнула и, подойдя к наружной кухонной стене, вдоль которой красовались белоснежные навесные шкафчики и сияла чистотой раковина для мойки посуды, ухватилась как раз за металлическую раковину, словно собиралась отломить ее, нажав на самый край.
Раковина не отломилась, зато вся эта часть стены вместе с ней и узеньким навесным шкафчиком вдалась наружу, открываясь наподобие обычной двери…
Галочка Романова не выдержала и ахнула и вслед за своим начальником и еще одним оперативником выскользнула наружу. Оперативник с интересом провел рукой по наружной части этой оригинальной двери.
— Гляньте, Вячеслав Иванович, — произнес он с интонациями любознательного исследователя необычных явлений, — кирпичики-то фальшивые, имитация… Силен мужик!..
Грязнов хмуро поджал губы и вернулся на кухню, споткнувшись о высокий порог.
— Часто пользуетесь этим выходом?
Валентина испуганно покачала головой:
— Я ни разу… Мне Николай Генрихович запретили, мусор велели через холл выносить… А хозяин один раз пользовались.
Женщина на минуту о чем-то задумалась, потом подняла на Грязнова неуверенный взгляд.
— Вы… Вы ведь официальные, да?..
— Хотите, чтобы мы предъявили вам ордер? — сухо поинтересовался Вячеслав Иванович.
— Что вы, я в этом ничего не понимаю… Хозяин наказал отдать конверт, но только официальным представителям… Правда, он велел только после полуночи… Хотя я не совсем поняла…
Валентина вдруг засуетилась и, торопливо выдвинув ящик одного из буфетов, достала оттуда серый конверт из плотной бумаги:
— А больше я ничего не знаю, у меня дети, и я… я ничего не знаю!..
— Да не волнуйтесь вы так, — не выдержала Галя, сочувственно глядя на женщину. — Мы к вам никаких претензий не предъявляем, вы тут действительно ни при чем, это все понимают…
— Вячеслав Иванович, — вмешался второй оперативник, — давайте-ка лучше я сам вскрою это послание…