Трудно сосредоточиться, когда Ник смотрит. Он не только подвез ее до квартиры Билла Нела, что вошло в привычку, но на сей раз настоял подняться наверх вместе с ней.
– Он убьет меня. Предполагается, что никто не знает об этом.
Не беспокойся.
– Пожалуйста, Ник. Я не должна была говорить тебе. Я обещала никому не рассказывать. Билла выгонят из Академии.
– Не волнуйся, киска. Скажу, что я продюсер из Вест-энда.
Билл и члены его нелегальной группы отреагировали на появление Ника, словно на полицейскую облаву. Пьесы исчезли в сумках и за спинами учеников, как будто были контрабандой. Парочка голубых крепко сцепила руки, готовая встретить команду автоматчиков. Только внушительная Минерва, сидящая на полу, скрестив ноги, церемонно чистила апельсин и казалась невозмутимой.
– Мона…, – Билл Нел приветствовал ее традиционным объятием. – А это…
– Николас Элбет, Билл. Счастлив познакомиться. Пожалуйста, не сердитесь на Мону. Она меня не приглашала. Я сам настоял на приходе. Будьте уверены, со мной ваш секрет сохранится в тайне.
А какой здесь секрет? – горловой голос Минервы напомнил Моне Джоан Гринвуд в фильме «Человек в белом костюме». Она ободрала кожуру апельсина за несколько секунд и холодно уставилась на Ника. Ее умелые пальцы ловко отделили одну дольку и сжали спелую мякоть, позволив соку капать несколько мучительных мгновений на нижнюю губу. Потом она бросила кусочек апельсина в рот и смачно облизала губы.
Минерва сбавила ядовитый тон с тех пор, как Мона и Мьюзкетеры появились в «Ивнинг Стандард». Весь класс, включая Билла, стал относиться к Моне с большим уважением, но она все еще беспокоилась о своем произношении.
Атака явно развеселила Ника.
– Моя дорогая. Если бы мне поручили разболтать секрет, значит, это больше не тайна, не так ли?
Переключив внимание на Билла Нела, он произнес:
– Меня интересует Мона Девидсон. Я верю, что у нее задатки настоящей звезды. В ней есть нечто непостижимое, что превосходит красоту…
Минерва пренебрежительно прыснула, нечаянно выплюнув остатки пережеванного апельсина. В ответ Ник осторожно взял ее за руку и поднял на ноги. Медленно повернув девушку вокруг оси, словно партнершу по танцу, он прокомментировал:
– Прелестна. Прекрасна со всех сторон. Классическая английская красота.
Маска цинизма Минервы осталась нетронутой, хотя глаза приветствовали похвалу.
– Мона…
О Боже, что Ник собирается делать? Она могла поклясться, он что-то замышляет. Мелькнул безумный взгляд изобретательного гения, который появлялся, когда Ник был готов совершить какое-нибудь сумасшествие.