– Питер, – тряс его за рукав рухнувший на стул Череватенко, – говорю тебе, я понятия не имел, что это твои часы. Но теперь проблема разрешена, нет проблем… Часы с тобой… подарок отца – это не шутка…
– Это она, – наконец выдавил из себя Питер, чем возбудил в своих товарищах дополнительный интерес и опасливое недоумение, – Мэри…
Он привстал и поискал взглядом Магдалену. Боцман понял, куда он клонит, и закачал головой.
– Скажи, – боцман дернул за руку изнывавшего от возложенной на него миссии Моргана, – что девушка ни при чем…
Морган снова начал подбирать слова. Мучительная работа мысли отражалась на его одноглазой физиономии, искажала его и без того свирепые черты. От напряжения он почесывал кончик своего похожего на коготь грифа носа.
– Библию цитировать у тебя лучше получается, – засмеялся боцман, но смех его вызвал у Питера страдальческую гримасу.
– Это она! – прокричал, словно озаренный открытием Архимед, Питер.
– Тебя как зовут? – Боцман посмотрел на товарища Питера, офицера с приглаженными сальными прядями и бегающим взглядом. – What is your name? – Боцман, под влиянием острой надобности, вырвал из мрака своей памяти эту самую расхожую словесную формулу общения.
– Джек, – ответил как будто удивленный даром боцмана офицер.
– Хватит трепаться, – сурово поглядел на боцмана Морган, – у меня к этим друзьям свой интерес имеется.
– This girl… – глаза Питера посетила молния гнева, – это она! Грязная шлюха!
Он вскочил, но тяжелая лапа Моргана удержала его.
– Платить надо, – улыбнулся он, – двести долларов, – сказал он взвинченному американцу.
– Платить? – оторопело переспросил тот и повернулся к своим товарищам.
Матросы пошарили по карманам, выложили на стол по паре десятидолларовых и пятидолларовую бумажки. Джек тоже порылся в карманах, достал пятидесятидолларовую купюру и положил на стол.
– Мани-мани, – замотал головой Морган, – дрались все – платят все, – изрек он с тою же торжественностью, с какою обычно цитировал Библию. – Этого, – презрительно кивнул он на лежавшие на столе деньги, – мало. Еще сто пять долларов. Ну да ладно, – осклабился он, – сто!
Американцы пожали плечами и с недоумением переглянулись.
– My God! – в отчаянии заскрежетал зубами Питер. – Это она mother fucking hole. I’ll find you. Я найду ее!
Морган поморщился. Боцман догадывался, как страдает Морган оттого, что не может по-английски цитировать Ветхий Завет и таким образом придать своему вынужденному общению с Питом привкус высшего начала.
– Слышь, Пит, – теперь боцман просто теребил за рукав американца, чей воспаленный взгляд блуждал по залу, где официантки убирали разбитую посуду и расставляли стулья, – слышь… эк… – качнул он головой, – гуд, гуд, понимаешь, у нас же все так гуд в прошлый раз было. Нашлись часы – и хорошо…