Но вот пружина ослабла. Ноги переступили в последний раз. Девочка остановилась.
И сразу всё стихло. Исчезли визги и крики. Никто не хватает Нюту за ноги. Никто не царапает руки и щёки. Никто не вбивает сваи. И лишь громко-громко стучит сердце. Бьётся, как птица в стекло. Вот-вот выпрыгнет сердце наружу.
Нюта переводит дыхание. Она почти успокоилась. Ночь. Тишина.
«Вот и не страшно, — думает Нюта. — Нисколько не страшно. Так, ерунда!»
И вдруг — прямо у Нюты над головой послышался тихий клёкот и сразу же душу рвущий на части крик. Это проснулся филин.
Нюта вскрикнула и потеряла сознание.
Филин глянул на девочку и, чуть разжав когти, переступил с лапы на лапу.
ЦАРЕВИЧ РОМКА
Ромка не сразу догадался, где Нюта. Лишь потом, отойдя от Мити, он вдруг вспомнил последний свой разговор с девочкой, тот, в котором Нюта заговорила про волшебную палочку.
«В лес, ушла в лес», — как шилом кольнуло Ромку.
— Бог ты мой! — всплеснула руками Вириха. — Недоглядела. Дитё, несмышлёныш. — Она отставила подойник. (Старуха доила коров.) Её сухие, жилистые руки как плети повисли вдоль тощего тела.
— Там волки, — шептались ребята. — Там болота и трясины. Леший, леший её уволок.
Давно в Ромашках не творилось такого. Весть о пропаже девочки неслась от избы к избе. И удивительно: никто не ругался. Дурного никто не сказал про Нюту. А говорили совсем иное.
— Дитятко. Она же для Мити. Для добрых дел.
Чуть ли не половина Ромашек тут же отправилась в лес. Ещё раньше, не заходя в деревню, прямо с графской усадьбы, не выбирая дороги, полем побежала в лес и старуха Вириха.
— Ох, ох, — вздыхала она. — Не сберегла. Неужели и эту господь отымет?
Ромка нёсся вместе со всеми.
— Оно бы огню прихватить! — выкрикнул кто-то.
Тогда Ромка вернулся назад. Однако вскоре, люди ещё не дошли до леса, он появился снова. Верхом на коне. На любимом Арапчике, с горящим факелом, как с мечом, в руках.
Он пришпорил Арапчика и, словно в воду, нырнул в темноту.
Сколько пролежала в забытьи Нюта? Час, два, а может, всего минуту. Только вдруг показалось Нюте, что кто-то её тормошит за плечи.
— Нюта, Нюта, — слышит Нюта знакомый голос.
Приоткрыла она глаза. Смотрит: лошадиная морда, догорающая головня, чей-то чуб и густые брови.
«Так это же Ромка!» — мелькнуло у Нюты, и снова закрылись глаза.
Когда Нюта полностью пришла в себя, она уже была на спине у Арапчика. Нюта видит Ромку, чувствует тёплую холку лошади. Девочка полулежит. Ноги её свисают. Правое плечо упирается в Ромкину грудь. В руках мёртвой хваткой зажата волшебная палочка.
Арапчик идёт шагом. Откуда-то сверху свисают еловые ветви. Растворяясь в ночном небе, над головой у Нюты бесконечной чередой проплывают листья. И сквозь них, то исчезая, то вновь появляясь, всё с тем же любопытством смотрит на Нюту звезда, та самая, а рядом с ней и её подружка.