«Что это ты, дорогая моя, – вспомнила я вдруг свое сегодняшнее положение. – Не спасла, а всего лишь удлинила ее всего на один год…»
– Леночка! Будь добра, подожди меня там… – ерничал на экране Николаев, подхватив меня под мышки и грубо, как какой-то мешок, поволок в комнату отдыха. У самой ее двери он оглянулся на Лаптева и сказал тому очень спокойно:
– Не вздумайте вызывать своих головорезов, Лаптев. Ваш долговязый друг сидит у меня и уже готов дать на вас показания. И к тому же у меня куча свидетелей, что я поехал именно к вам, Лаптев…
Затащив меня в комнату, Николаев вышел и притворил за собой дверь, как будто я могла их подслушать. Потом он подошел к столу Лаптева и вновь уселся, нависая над своим все еще мрачно улыбавшимся противником.
Я поняла, что сейчас Николаев с Лаптевым будут друг с другом о чем-то торговаться. Вот тут-то у них, наверное, все и решилось. Если бы они договорились, то моя песенка была бы давно уже спета…
«Черт! – одернула я себя, поскольку отвлеклась своими размышлениями и пропустила несколько фраз. – Смотри внимательно, Лаптев не станет показывать тебе это во второй раз!»
– …И ты надеешься откупиться от меня своей вонючей «капустой»?
Это говорил Николаев, и в его голосе уже не было ни грамма прежнего ерничества. Он говорил жестко и уверенно.
– Ты думаешь, меня сейчас интересуют деньги? – продолжал Николаев. – Ну, Лаптев, такой тупости я от тебя не ожидал!.. Впрочем, извини. Ты не так уж и туп. Я тебя хорошо понимаю. Ты прекрасно знаешь, зачем я к тебе пришел и какое предложение меня может устроить. Тебе это предложение – как серпом по яйцам. Но ты же не пацан, Лаптев… Умей проигрывать. Ты же понимаешь, что ты у меня в руках. Долговязый пидор, который сидит сейчас у меня под арестом, и эта наивная дурочка…
«Это он обо мне», – отметила я про себя, уже без возмущения, совершенно машинально.
– …законопатят тебя так, что ты не только губернатором, ты простым избирателем не сможешь быть. Ты проиграл, Лаптев, смирись с этим…
– Чего ты хочешь? – голос у Лаптева был хриплый и злой.
– Это другой разговор! – оживился Николаев.
– Но не требуй от меня невозможного! – прохрипел Лаптев. – Ты же знаешь, что уйти с политической арены я не смогу. Это значит – просто похоронить себя в политической безвестности!
– Я думал об этом, – сказал Николаев. – И не хочу ломать тебе хребет… У меня единственное условие. На котором я настаиваю. Если ты его не примешь – суши сухари или беги за границу… Так вот. Губернатором буду я!..