Олень был крупным сильным самцом, и обычно Дарен не осмелился бы выбрать его на роль жертвы. Но великолепное животное ранили: чьи-то клыки располосовали ему правый бок и превратили заднюю ногу в кровавое месиво.
Даже сейчас, ослабленный, олень был опасен, и юноша приближался осторожно: чтобы не спугнуть, не потревожить заранее, не подставить себя под удар крепкого копыта.
Следуя за добычей, Дарен отошел от лагеря дальше, чем намеревался, но упустить такую возможность он просто не мог.
Мысли Дарена вернулись к девчонке и, слегка нервничая, юноша задался вопросом, что она сейчас делает. Наверняка уже проснулась, сидит у костра, размышляя о том, как сильно ненавидит его, и ждет возвращения. Либо планирует очередной побег.
С тех пор, как она очнулась, все оказалось не так страшно, как Дарен опасался. Иласэ не пыталась камнем разбить ему голову, пока он спал, или столкнуть с обрыва (возможно потому, что обрывы им еще не попадались).
То, что она еще ни разу не пробовала убить его, можно было посчитать хорошим знаком. Плохим казалось другое - странное спокойствие и сдержанность девушки. Вновь и вновь Дарен был вынужден гадать, что происходит в ее кудрявой голове.
Возможно, девчонка хотела сбежать. Или, что вероятнее, избавиться от него, использовав один из сотни скрытых и, вместе с тем, простых способов, которые он не сумеет предугадать. Как с водным монстром. Повезет ли ему так же во второй раз?
Пытаться понять, что Иласэ задумала, и оказываться на шаг впереди нее было утомительно и, по большому счету, невозможно. Дарену нестерпимо хотелось как-то разрешить эту ситуацию, но юноша представления не имел, что должен делать. Но он пытался, честное слово, он пытался изо всех сил.
И еще - собственное благожелательное отношение к девчонке удивляло Дарена. Разве он не сказал ей, что они квиты?
Юноша словно должен был доказать что-то, доказать ей, доказать себе. Показать Иласэ, что он не был тем человеком, которым она его считала. По непонятной причине это казалось важно. И очень сложно, потому что Дарен и сам теперь не понимал, кто он.
Темные любили разглагольствовать о собственной свободе, о том, что они сами выбирают путь в жизни… Как и многое другое, это являлось ложью, в этот раз ложью самим себе. В действительности они были не более свободны, чем Светлые, с определенной задолго до рождения ролью в обществе себе подобных и во всем мире. Если и существовали люди, восстававшие против заведенного порядка вещей, то Дарен не слышал об их успехе.
Темные гордились своим прагматизмом, но в чем-то и они жили в мире иллюзий.