Прижав к груди стопку простыней, Элизабет вздохнула и открыла дверь.
– Ах! – Она изобразила удивление, увидев Гэвина, сидящего у окна. – Не знала, что ты здесь… Я собиралась поменять постельное белье. Ничего, зайду позже.
– Делай что собиралась, – ответил Гэвин, чистя меч Малькольма. – Ты мне не помешаешь.
Стараясь скрыть улыбку, она закрыла дверь.
– Не лучше ли оставить дверь открытой, Элизабет? – заметил Гэвин. – Твоему отцу вряд ли поправится, если мы с тобой останемся наедине.
– Агнес и Меган метут коридор. Видел бы ты, какую они подняли пыль! Не хватало только, чтобы она попала в твою комнату. К тому же я мигом. – Не дожидаясь дальнейших возражений, она устремилась к кровати и стянула с нее одеяла. – Кстати, не прислать ли мальчишек, чтобы они почистили и наточили оружие?
Элизабет указала на второй меч, кинжалы и топорики, сложенные Гэвином на полу. Он покачал головой.
– Воин сам отвечает за свое оружие. К тому же я так привык к этому занятию, что мне никто не угодит. – Гэвин вздохнул. – Поживешь с мое – поймешь, что такое привычка.
– Значит, ты уже дряхлый старик? – насмешливо осведомилась Элизабет.
– Дряхлый не дряхлый, а тебе гожусь в отцы.
– Неужели?
– Да, мне уже сорок два. Возраст есть возраст.
– А мне двадцать два. Только женившись совсем молодым, ты мог бы иметь такую дочь. – Она сложила старые простыни и выпрямилась, испугавшись внезапной догадки. – Скажи, ты женат?
Он пристально изучал зазубрины на мече.
– Нет.
– А был? – Она подозревала, что Гэвин не говорит ей всего.
– Да.
– Что же случилось?
– Она умерла, – не сразу ответил он.
– Ах, прости! – Элизабет вернулась к своему занятию, но вскоре опять не выдержала: – Совсем недавно, наверное?
– Давно.
– А дети у тебя есть?
– Ты зачем сюда пришла, Элизабет, – менять белье или мучить меня вопросами?
– Грубиян! – Она бросила свежие простыни на кровать. – Да будет тебе известно, Гэвин Макфейн, мы, Маккендрики, всегда развлекаем своих гостей любезной беседой. Боюсь, ты так долго махал мечом с Макфейном и его бандой, что забыл о вежливости.
– Не сердись. – Гэвину было приятно смотреть на ее разрумянившиеся щечки. Что за чудесное создание! Волосы цвета меда падали ей на плечи тяжелыми волнами, светло-голубые глаза пылали от гнева, и это делало ее еще пленительнее. – Я не хотел обидеть тебя. Можешь продолжать меня до… то есть расспрашивать.
– Мне уже неинтересно! – отрезала она, накрывая матрас простыней.
Теперь тишину нарушало лишь шуршание чистой простыни, которую оправляла Элизабет. Гэвин пожалел, что обидел ее. Минута-другая – и она, закончив свое дело, упорхнет. Впрочем, он решил, что это к лучшему. Ему не пристало поддаваться искушению и заводить флирт с молоденькой девушкой. Все равно он и Малькольм скоро отсюда уедут, и этому не должны помешать теплые чувства, которые питает к нему Элизабет Маккендрик! Нельзя забывать и о том, что ее отец может разгневаться.