— Небоскребы-небоскребы, а я маленький такой!
Это был менхантер — охотник на людей, любитель русской кухни и эмигрантских шансонеток! Ничего себе игры патриотов!
Я хлебнул водицы с полезными бациллами и это меня отрезвило окончательно. Сложив над головой ладони домиком, мол, приветствую всех, кто со мной одной крови, я лег на спину и неспеша подрейфовал к полынному родному бережку, где меня ждали.
Никогда не думал, что могу быть таким самодовольным болваном. Но, как говорится, нет пределу человеческому тупоумию. И в этом скоро убедился убедился, когда грязные речные волны прибили меня на бережок, где отдыхала после ближнего боя группа «А».
— Наш пострел, — заметил Александр Стахов, менхантер — охотник на людей, — всюду поспел. А мы за ним так бежали, чуть портки не потеряли.
Бойцы добродушно заржали на такие простые слова, а я, не понимая такой реакции, лишь передернул плечами, мол, ничего смешного, товарищи чекисты, действовал по обстоятельствам.
Часа через два я задумался — и крепко. На то были свои причины. Вернее, задумался сразу, когда услышал с бережка фальшивый напев о небоскребах, среди которых герой песенки чувствует себя очень маленьким. Однако тешил себя надеждой, что моя встреча с группой «А» случайна: ратоборцы возвращались после выполнения задания и вдруг приметили несправедливый гон. Приметили — и заступились, как я раньше заступался за Веньку Мамина-Мамыкина.
Хотя какие могут быть случайности в этом обыденном, как собачий чулок, мире, сержант. Верно, никаких. Движение душ, скажу красиво, уже расписано вперед на многие века.
После подведения итогов скоропалительного боя к месту события прибыла труповозка. В неё погрузили тех, кому не повезло в этот приятный для культурного отдыха с девушкой денек.
— А кто такие? — поинтересовался у Стахова.
Поморщившись, менхантер отмахнулся: всякий сброд из силовых, как принято нынче говорить, структур. Их собрали для защиты интересов столично-чиновничьих нуворишей, и не просто собрали, а под идеологической вывесой: «Москва — русским!». Подробнее мне расскажут потом, если в том будет нужда.
— Когда потом? — занервничал я.
— Скоро, Дима, — усмехнулся охотник на людей. — Надеюсь, кумекаешь, что рубка эта и мы здесь не случайно, — указал на безжизненные тела, которых складировали в труповозке: моложавые лица смертников покрывались меловым цветом вечного упокоя.
Я промолчал — что говорить, сержант, если толком не понимаешь происходящих событий. Хотя можно и догадаться, что с неких времен находишься в оперативной разработке. Не стал ли ужин с менхантером в ресторанчике «Дуплет» отправной точкой для этого? Впрочем, какая теперь разница. Надо жить и действовать в предлагаемых условиях.