Брат провозвестник метался по кабинету, путаясь в рваных, отчаянных мыслях. Секретарь вежливо заворачивал посетителей, переносил на «может быть, завтра» давно назначенные встречи, сам читал доклады и почту, дабы не упустить истинно важное. Но что, что, ЧТО могло быть сейчас важнее внезапной страсти Ферхади к северянке, никчемного, глупого чувства, пустившего насмарку всю игру святого отца?!
К полудню брат провозвестник подуспокоился, собрался с мыслями и принял наконец решение: выложить благородному Ферхади если не всю правду, то хотя бы часть ее и добиться освобождения сьера Бартоломью именем Святой Церкви. Осталось решить, как будет лучше: вызвать духовного сына сюда, пред строгие очи, или по-отечески навестить его дома.
– Святой отец, - в приоткрытую дверь тенью проскользнул растерянный секретарь. - Тут письмо…
К Нечистому все письма, едва не рявкнул брат провозвестник. Но Ирти не стал бы беспокоить хозяина по пустякам. Священник выхватил из подрагивающей руки лист дорогой бумаги, пробежался глазами по вязи строк. Перечитал.
«Ферхад иль-Джамидер, слуга Господа и Святой Церкви, щит сиятельного Императора в Ич-Тойвине, умоляет духовного отца своего о даровании напутствия и благословения.
В день святой Анель, покровительницы супружеских уз, намерен я взять за себя женой Мариану из Таргалы, деву чистую и богобоязненную, и прошу благословить невесту и союз мой с нею, как заповедано Господом нашим и Церковью Святой.
С тем остаюсь покорный сын Церкви, Ферхад иль-Джамидер».
Овальная печать с оскаленным львом, известная всему Ич-Тойвину, оттиснута непривычно косо. Волновался, дрогнула рука.
Брат провозвестник витиевато выругался. Ай да Ферхади! Не много же ему понадобилось времени, чтобы окрутить таргальскую скромницу.
Ну что ж, все складывается как нельзя лучше.
– Вели готовить карету, Ирти, и быстро! Я еду немедленно.
«Немедленно» в устах брата провозвестника было словом редким, и оттого сопровождаемые им приказы исполнялись с утроенным рвением. Когда светлый отец, переодевшись согласно предсвадебному канону и собрав необходимое, спустился вниз, запряженная четвериком карета уже ждала, и служка бдил, готовясь распахнуть дверцу, и кучер держал вожжи в приподнятых руках, дабы тронуть коней по первому слову господина.
– В дом начальника императорской стражи Ич-Тойвина, - скомандовал брат провозвестник. Прилюдно светлый отец старался называть своих духовных чад сугубо официально, избегая родовых титулов, личных прозвищ, а тем паче сокращенных имен. Посторонним совсем не обязательно знать, с кем из паствы он накоротке, а кого едва терпит.