Яковлев пожал плечами:
— Ну, женщины ведь разные бывают, — сказал он. — Одни шагают по головам, как мужики. Другие — эти, кстати, опаснее — предпочитают быстрее лечь под сильного, окрутить его и решить свои проблемы его руками.
— Да-а, — протянул Голованов, — боюсь, что в этой науке мне не преуспеть.
— Ты это о допросах? — насмешливо осведомился начальник МУРа.
— Я это о женщинах, — в тон ему ответил Сева Голованов. Он глянул на часы и поднялся с кожаного кресла. — Ладно, мне пора.
Яковлев хотел что-то сказать, но тут в дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Яковлев.
Дверь приоткрылась, и в проеме показалась мужская голова.
— Арестованный Митрохин снова просится к вам. Говорит, он вспомнил что-то важное.
— Важное? Ну, тащи его обратно.
Голова кивнула и скрылась за дверью. Яковлев и Голованов переглянулись.
— Понравился ты ему, — заметил Сева, усмехаясь. — До камеры не дошел, а уже соскучился.
— Поговори мне еще, — проворчал Яковлев.
— Интересно, что такого важного хочет еще рассказать тебе гражданин Митрохин?
— Через несколько минут узнаешь. Хотя тебе нужно идти. Ты ведь, вроде, спешил?
— Ничего. Ради господина Митрохина я готов поторчать здесь еще полчаса.
Прошло ещё несколько минут, прежде чем дверь снова открылась, и конвойные ввели в кабинет Илью Ивановича. Вид у него был взволнованный.
22
Конвой удалился. Митрохин стоял посреди кабинета, тяжело дыша, как выброшенный на берег кит.
— Присаживайтесь, — сказал ему Яковлев, снова переходя на жесткий тон.
— А?
— Садитесь, говорю!
— Ах да… — Митрохин бухнулся на стул всем телом, так, что ножки стула предостерегающе скрипнули.
— Итак? — поднял бровь Яковлев. — Вы опять хотели меня видеть. Зачем?
— Я… Мне нужно вам кое-что сказать, — выпалил Илья Иванович.
— Так говорите.
Глаза Митрохина суетливо бегали по кабинету.
— Могу я узнать, сколько время? — хрипло спросил он. — Мои часы встали.
— Вы возвратились чтобы узнать, сколько время? — не удержался от едкой реплики Яковлев.
— Без пятнадцати семь, — сказал Сева Голованов.
Митрохин прикинул что-то в уме и кивнул:
— Должны успеть.
Яковлев сдвинул брови и нервно дернул щекой. Похоже, к вечеру выдержка стала ему немного изменять.
— Гражданин Митрохин, вы куда-то торопитесь? — осведомился он.
Илья Иванович взволнованно кивнул:
— Да. Я… совсем забыл вам рассказать. Дело в том, что жене Симонова, Маше, угрожает страшная опасность.
— Какая опасность?
— Как вам сказать… Дело в том, что ее должны… — Митрохин осекся. Кожа его приобрела землистый оттенок, делая его обрюзгшее лицо еще неприятней.
— Договаривайте! — жестко потребовал Яковлев. — Что должно произойти с Симоновой?