— Вы отлично знаете настроение левых и, воспользовавшись их случайным отсутствием, искусственно подбираете себе большинство.
Вопрос провалился.
— Что вы имеете против генерала? — спросил меня Ардашев.
— Ровно ничего. Но способ решения такого вопроса поведёт к подрыву доверия к нам левых, и те потребуют замены домашнего ареста тюрьмой.
На другой день вся Исполнительная комиссия в полном составе собралась в думском зале и приступила к организационным работам. Выборы председателя прошли довольно быстро. После забаллотирования двух кандидатов, выставленных думцами, прошёл Аркадий Анатольевич Кащеев — присяжный поверенный, в возрасте около тридцати лет, по убеждениям эсер. Товарищем председателя выбрали рабочего-коммуниста Парамонова. Оба прошли восемнадцатью голосами против одиннадцати. Большие разногласия вызвала баллотировка второго товарища председателя. Это место решено было предоставить одному из думцев. Кандидаты, выставленные нами, — Давыдов, Ардашев, Ипатьев и Кенигсон неизменно получали девять белых шаров и двадцать чёрных. Наконец левые заявили, что их блок с военными депутатами приемлет единственного кандидата — меня. Я же от баллотировки всё время отказывался.
После этого заявления, после долгих уговоров, пришлось дать своё согласие, и я был выбран. Результаты выборов привели комиссию к заключению, в силу которого мне было предоставлено занять должность первого товарища председателя, а Парамонов занял должность второго товарища председателя. Таким образом, в президиум попали социалист, правый и коммунист. Это обстоятельство лишило меня возможности подать в отставку: при моём уходе на мою должность попал бы следовавший за мной анархист Жебунёв, что было для всех думцев, да и для эсеров, нежелательно.
В секретари были избраны Жебунёв и прапорщик Воробьёв, социалист правого толка.
Тотчас после окончания выборов пришлось открыть приём просителей. Подавались заявления о совершённых кражах, просьбы о выдаче паспортов, жалобы на побои мужа, протоколы о продаже вина и водки, бесконечные жалобы хозяев домов на квартирантов и обратно — квартирантов на хозяев. Была просьба о разрешении вырыть покойника для перенесения его в другую могилу.
Но особенно запомнилось мне настойчивое заявление врача Упорова от имени проституток о том, что они, как свободные гражданки, не желают подвергать себя больше врачебному осмотру.
Из дальнейших объяснений выяснилось, что в домах терпимости в сутки на проститутку в среднем приходится шестьдесят посещений. Около этих домов ждёт очереди бесконечная вереница солдат, подобно тому как ждут очереди при раздаче сахара по карточкам.