— У меня к вам еще один вопрос, — не принимая шутливого тона, сказал я. — Откуда вам стало известно, что здесь есть пленные? Если это, конечно, не секрет.
— Помилуйте, господин Крылов, какой же здесь секрет! Брат Марьи Николаевны князь Урусов пожаловался об этом Александру Самойловичу. Только напутал немного, сказал, что она захвачена в плен. Фигнер мне и приказал взять казачий эскадрон, освободить барышню и навести с французами порядок. А у вас тут оказалось все совсем по-иному, не вы в плену, а они.
— Неужели сам Урусов? А где его можно найти? Марья Николаевна потеряла брата и никак не может отыскать.
— Где он теперь не знаю, а нынешним утром был почитай, что рядом, в соседней деревне, — Виттенберг задумался, вспоминая название деревни. — Не могу точно сказать, то ли Сосновка, то ли Ольховка. Да я могу у есаула спросить, он непременно помнит.
— Очень этим обяжете.
— Непременно и спрошу. А, правда, что вы отменный фехтовальщик?
— Истинная правда. Лучший в России. Вас бы убил с первого, много со второго выпада.
— Так ли? — усомнился штабс-капитан. — Я тоже кое-что умею. Интересно было бы с вами скрестить шпаги.
— А вы не возвращайте долг, тогда и попробуем, — посоветовал я.
— Ну, право, что вы все об одном. Сказал, отдам, значит, отдам! — засмеялся он. — А почему вы с такими талантами не служите? Отечеству сейчас умелые войны нужны до крайности. Пойдемте хотя бы в наш отряд.
— А с чего вы решили, что я не служу?
— Так вы же в статском и вообще.
— Значит такая у меня служба, не явная, а тайная. Только о том никому не слова, это я вам как другу сказал.
— Как же, как же, я понимаю. Если б знал ранее, не стал бы с вами пари держать. Ну, я пойду, спрошу есаула. А то нам уже и выступать пора.
— Спросите, голубчик, спросите.
Штабс-капитан встал и, отвесив общий поклон, торопливо вышел.
— Вы поссорились? — опять поинтересовался виконт, так и не поняв, почему русские то хмурятся, то смеются.
— Нет, мы говорил о Франции, — объяснил я и перешел к остальной компании. — Екатерина Романовна, штабс-капитан с казаками уезжают, а французы остаются.
— Это правда? Как вам это удалось? — искренне обрадовалась Кологривова.
— Что удалось, мамашенька? — вмешался в разговор лейтенант.
— Мы с Екатериной Романовной хотим приспособить пленных к работам по дому, — объяснил я. — Только советую, переоденьте их от греха подальше, в русское платье. А по начальству о них доложите позже, когда французы уйдут и страсти улягутся. Сейчас они могут попасть под горячую руку и ничем хорошим это не кончится.
— Непременно, — пообещала помещица. — Виконт, вы остаетесь! — громко сказала она по-французски.