— Прошу вас, не стоит, Павел Игнатьевич! Я люблю свою работу и она мне интересна. Свою жизнь я буду строить сам, без помощи со стороны, даже вашей. Да и что мне здесь делать? Копаться в чужих старых статьях, когда мои коллеги будут в это время получать совершенно новые и, главное, свои данные? Участвовать по вечерам в великосветской болтовне ни о чем и перемывании костей знакомым? Нет, это не по мне.
— Ну, как знаете, я хотел как лучше.
Тесть ушел, а вечером Тамара закатила грандиозный скандал со слезами и обвинениями своего мужа в эгоизме… Она ушла, забрав свои вещи на следующее утро, и они долго не виделись. Тамара по-прежнему оставалась молодой и красивой женщиной и как-то случайно он узнал, что у нее появился друг с весьма серьезными намерениями. «Ну и слава Богу,» — подумал тогда Кирилов, но почему-то странная боль сдавила горло, а перед глазами как будто вспыхнули ее освещенные солнцем волосы и в ушах зазвенел легкий перестук удаляющихся куда-то шагов…
Через три года он встретил Серафиму.
…Тогда, после пожара в лесу, Сима еще раз приходила в гостиницу, но всего на несколько минут — узнать как его само- чувствие. Убедившись, что бабушкино зелье действует вполне надежно, она уехала на дальний пикет и они увиделись только через неделю. До наблюдений оставалось всего три дня, боль в ноге уже окончательно прошла, и Кирилов мог позволить себе немного расслабиться и отдохнуть. Он сидел, зажмурившись от солнца на скамейке возле гостиницы, и не сразу услышал редкий цокот конских копыт и чьи-то шаги. Когда он открыл глаза, перед ним стояла Сима со своим Корнетом, который с удовольствием пощипывал травку у ног Максима Петровича.
— Спите, Максим Петрович? Перед ночной работой? Как ваша нога?
— Рад видеть Вас, Серафима Ивановна! Нога в порядке, вот, отдыхаю перед наблюдениями. Через три дня начинаются мои ночи.
Кирилов отметил про себя с удивлением, что Сима снова оказалась совсем не похожей ни на ту женщину, которая гасила вместе с ним огонь, ни на ту, что навещала его в гостинице. Загорелая до бронзового тона, в клетчатой рубашке, верхние пуговицы которой были расстегнуты, с соломенной, похожей на ковбойскую, шляпой за плечами, она скорее напоминала американку с Дальнего Запада, почти как на картинке в журнале «Америка».
— Ну что ж, и это тоже отдых… — Сима улыбнулась, — я, признаться, так отдыхать не умею. Да в нашей деревенской жизни не очень-то посидишь на лавочке: то воды принести, то корову подоить надо, то огород… Я отдыхаю по-другому.
— И как же, интересно?
— А вот с ним вместе, — она ласково похлопала по спине коня, — когда выезжаю на обход. Еду тихонько, вокруг горы, лес, теплый ветер… Хотите, покажу свой участок?