— По-разному, — ответил Хелье, подумав. — Но, вроде бы, предрассудков меньше.
— Предрассудки бывают у христиан, — наставительно объяснил Дир, глядя на нательный крестик Хелье. — У людей же благородных бывают устои. Если холопьев не воспитывать и в строгости не держать, они свое место забудут, и в мире настанет путаница.
— И все пойдет прахом, — добавил Хелье.
— Именно. Неизвестно будет, кому воевать, кому сеять, кому править. Свое место всем надо знать, на этом все и держится.
— В общем, именно это и есть главный план Содружества Неустрашимых, как я понимаю, — заметил Хелье.
— Нет, — возразил Дир. — Содружество действительно заботится об иерархии. Вот только в ихней иерархии, заметь, самыми главными являются шесть варангских семей.
— А женщины?
— Что — женщины?
— Где они в справедливой иерархии?
— При чем тут женщины? — удивился Дир. — У женщин своя иерархия. Они сами по себе.
Хелье решил не оспаривать эту точку зрения.
— А все-таки скажи мне, — попросил Дир. — Как ты в Новгород попал? Я понимаю — Киев. Но какие дела у человека могут быть в Новгороде.
— Тебя я верю, — ответил Хелье. — Знаю, что не выдашь. И поэтому скажу. Сказать?
— Скажи.
— По поручению.
— Не понял.
— У меня было поручение к Ярославу.
— Ну да! От кого?
— Не имею права говорить. А теперь у меня новое поручение.
— К кому?
— К Владимиру.
Дир посмотрел на него с таким неподдельным уважением, что еще три дня назад Хелье стало бы стыдно.
— Вообще же, — добавил он, мрачно, почти физически ощущая пустоту в душе, — морока вышла с этими поручениями, и деньги пропали по пути, но тут уж ничего не поделаешь. Я не ради денег взял на себя поручения.
— Это-то как раз понятно, — заметил Дир с еще большим уважением и понимающе закивал.
Если понятно, то объяснил бы мне, чего уж там, подумал Хелье.
— А ты бы… не замолвил бы за меня словечко? — спросил Дир, понижая голос. — Как увидишь Владимира? Чтоб меня в дружину взяли без… э… проволочек всяких и интриг?
— Попробую, — равнодушно ответил Хелье. — Обещать ничего не могу.
— Да, конечно, — поспешно уверил его Дир. — Ну, брат Хелье, изумил ты меня. Восхищен я тобою. Мало того, что ты мне жизнь спас… а насчет денег — бери у меня, сколько хочешь! У меня много. В случае чего, пошлю Годрика в Ростов, к отцу, он еще привезет.
Теперь уже Светланка лупила Анхвису веником, явно получая от процесса хвоеволие, а Анхвиса подвывала, «Ой-йой-йой!» но видно было, что и ей приятно.
— Эка бабы оттягиваются, — заметил Дир одобрительно. — Бабам, заметь, много ли надо. Правильно, пусть, устали небось.
Хелье заметил, что, несмотря на худобу, Светланка прекрасно по-женски сложена. Грудь маленькая, но выпуклая. Прекрасная тонкая талия. Пышные ягодицы. Красивые бедра. Изящные щиколотки. Анхвиса в раздетом виде оказалась такой же нескладной, как в одетом. Помимо жира и общей массивности, в ней было слишком много прямых линий. Отсутствовали икры и талия, отсутствовал подъем, плечи широкие, грудь отвислая, шея короткая. Возможно, все это компенсировалось в ней добротой, либо расторопностью, не зря же Дир ее выбрал, предпочтя большому количеству куда более красивых женщин, наличествующих в славянских землях.