Сабрина не совсем понимала, что с ней происходит. Она всегда пила только виноградное вино, и то понемногу. Сейчас, после выпитого виски, ее охватили удивительная бесшабашность и легкость, становилось все труднее следить за рассказом проводника. Сабрина поймала себя на том, что не слушает его, а тихонько посмеивается, вспоминая некоторые стычки между ними.
– Вдова Стюарт! Вы слышали, что я вам рассказал за последние четверть часа? – неожиданно спросил Ридж.
Сабрина не отозвалась, продолжая напевать все ту же мелодию из какой-то комедии, в которой играла в Сан-Франциско.
Губы Теннера медленно изогнулись в дьявольской улыбке. Похоже, ведьма наклюкалась так, что уже не соображает, где она и уж тем более с кем.
Ридж вскочил на ноги и слегка качнулся. Черт, он выпил больше, чем собирался. Голова шла кругом. Ридж недовольно выругал себя и, слегка пошатываясь, направился к восседавшему на пне вороху черного атласа.
– Мадам, – обратился он к миссис Стюарт, – если позволите, я тоже хотел бы задать вам несколько вопросов, после того как рассказал вам о своей жизни.
Продолжая что-то мурлыкать себе под нос, вдова подняла скрытое вуалью лицо. Мелодия, которую она напевала, слегка покачиваясь из стороны в сторону, становилась все более неразборчивой, постепенно превращаясь в какое-то мычание. Спустя какое-то мгновение вдова замолчала и замерла на своем деревянном троне, а потом, подобно гигантской секвойе, подрубленной топором дровосека, с глухим ударом молча свалилась на землю. Ридж в замешательстве стоял над грудой юбок и оборок, не зная, что делать.
Он простоял несколько минут в нерешительности, не спуская со старухи глаз, ожидая, что она сама очнется. Наконец победная улыбка озарила его лицо – он одолел этого дракона в юбке.
Но откровенное злорадство быстро сменилось противоречивыми чувствами. Он поступил по отношению к пожилой женщине не очень порядочно. Ему было стыдно, но любопытство заглушило голос совести. И потом, зловредная особа так и напрашивалась на нечто подобное.
Пытаясь ясно мыслить, Ридж сделал несколько глубоких вдохов, потом медленно опустился на колени рядом с вдовой и нерешительно откинул густую вуаль, внутренне опасаясь того, что может увидеть. Однако, бросив первый взгляд на открывшееся лицо, освещаемое отблесками костра, он озадаченно нахмурился. Потом придвинулся поближе и пристально вгляделся в морщинки на лбу, в уголках глаз и вокруг рта.
Ридж с облегчением вздохнул. Что ж, по крайней мере, она не так уж страшна, как рисовало ему воображение. Но когда он заметил серебристо-золотистую прядь волос, выбившуюся из-под седого парика, брови Риджа сошлись на переносице.