— Но такие взаимоотношения причиняют людям боль!
— Ничего подобного. Люди любят не для того, чтобы страдать.
— Значит, здесь не знают ревности?
— Никто никого не ревнует. Могут только предпочесть одного другому.
— Что же тогда люди думают о любви?
— О ней мы знаем из песен и от рассказчиков. Те, кто умеет читать, рассказывают о ней. Одно время в городе было кино. Так что многие узнали о любви из фильмов.
Через некоторое время Гвидо снова обратился к Айаддину:
— А политика? Она вас интересует?
— Политика? — удивленно переспросил Кхалед.
— Да, каковы ваши взгляды на политику?
— Никаких взглядов, — снова засмеялся египтянин. — Кому она нужна?
— Но ведь над вами есть правительство в Каире и местный губернатор.
— И что?
— Вы должны принимать их в расчет.
— Зачем?
Настала очередь Гвидо удивляться:
— Ну, я не знаю. Чтобы попросить о чем-нибудь, проголосовать за какой-нибудь закон. Принимать или отвергать правителей. Знать их возможности и способности…
Хозяин хлопнул его по плечу:
— Шутки иностранцев бывает трудно понять. Но эта — превосходна!
Большой черный «остин» как минимум пятнадцатилетней давности въехал в ворота сада. Шофер вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Из нее осторожно, словно боясь рассыпаться, выбрался мужчина в белом полотняном костюме. Он был так худ и высок, что казался больным. Седые волосы были коротко острижены. Черные глаза и смуглая кожа морщинистого лица выдавали арабскую кровь. Когда человек выпрямился, его фигура показалась Гвидо величественной. Он холодно оглядел присутствующих, отыскивая глазами хозяина. Увидев его, не спеша подошел пожать ему руку. Отец Тахи приветливо улыбнулся, но остальные не обратили на вновь прибывшего никакого внимания.
Все же Гвидо заподозрил, что это большая шишка. Он хотел обратиться с вопросом к Мехди, но тот как в воду канул.
Тогда Гвидо обратился к юноше, с которым уже беседовал и который неплохо говорил по-английски.
— Кто этот господин?
Молодой человек помолчал, словно заколебавшись, потом решительно сказал:
— Я думаю, что это губернатор.
— Губернатор Сиваха?
— Ну да.
— А почему его никто не сопровождает? Юноша удивленно уставился на Гвидо:
— Зачем? Разве он не в состоянии ходить сам?
— Я не это имел в виду. Во всем мире люди, занимающие такой высокий пост, появляются на улицах только со свитой. Кроме того, простые смертные стремятся воспользоваться каждой возможностью, чтобы поговорить с ними, попросить о чем-нибудь.
— Серьезно? — молодой человек посмотрел на Гвидо как на сумасшедшего, но итальянец нисколько не смутился и продолжал расспросы: