Нападать на замок без предварительной разведки лейтенанты наемников запретили. Если бы иметь численное преимущество хотя бы пять к одному, сказал Мелкий. А они в меньшинстве. Тут нужно серьезно подумать, поломать голову и попытаться хитростью решить спор в свою пользу. Хотя бы преодолеть барбакан и ворота, а там, как заметил Почечуй, один наемник троих графских стражников стоит.
Но как туда попасть? Что придумать?
Они спорили едва ли не до вечера, но никто не сумел подкинуть стоящую идею.
Бучило советовал переодеться в селян и попытаться проникнуть в замок, якобы доставляя харчи.
– И ты думаешь, Трельм Зубан твою бороду не узнает? – ехидно осведомилась Пустельга.
Северянин замолчал. Обиженно засопел, но спорить не стал, признав правоту воительницы.
Легман, Брызг и Почечуй стояли за ночную вылазку. Мелкий их поддерживал, но заметил, что хоть Малая Луна нынче и на убыль пошла, но зато торчит в небе с полуночи, а вечером Большая в первой четверти тоже света предостаточно дает. Остается уповать на тучи, которые все чаще и чаще – осень, как никак, – стали затягивать небосвод.
Неожиданно для себя Антоло предложил поджечь лес и атаковать замок, скрываясь в дыму.
– Ну, ты… энтого… сказанул! – восхитился Почечуй. – Его разожги… энтого… попробуй!
– Да разжечь-то как раз легко… – задумалась Пустельга. – Как добиться, чтоб ветер на замок был? Чародеев у нас нет.
– И задохнемся в дыму, – с сомнением покачал головой Тедальо. – Он что нам ни к чему, что им…
– Ну, не подходит, значит, не подходит. – Антоло не обиделся: наемники отнеслись к его предложению довольно серьезно, никто не высмеивал, не пенял, что, мол, нечего учить ученых.
– А давайте мы с сыном Великой Степи подойдем к воротам, – вдруг взял слово Белый. До того дроу сидел, скрестив ноги, и играл, втыкая нож в плотный дерн. – Им в диковинку будет… Глядишь, и откроют.
– А если не откроют… энтого… а? А если… энтого… расстреляют у ворот? – возмутился коморник.
– Там твои сородичи были. Ну, с приезжим этим… – высказал предположение Тедальо. – Договориться никак?
Остроухий сморщил и без того уродливый курносый нос и махнул рукой:
– Нет!
– Ты думай, что говоришь! – напустилась на каматийца Пустельга. – Белый от них сам ушел. Добровольно. Дроу такого не прощают.
– Вот и я про то… энтого… Заделают… энтого… ежика…
– Какого ежика? – удивился Антоло.
– Обнаковенного… – Бучило красочно изобразил втыкающиеся со всех сторон стрелы.
– На себе… энтого… не показывай! – тут же сварливо одернул его коморник.
Северянин охнул, сделал знак от сглаза.
– Вы как знаете, а я все о дыме думаю… – неожиданно ляпнул Мелкий.