«С Рождеством, Милли!»
– Наконец-то, черт возьми! – услышала я.
Мы выпустили друг друга из объятий, оба рассмеялись, и я посмотрела на тех, кто все еще не покинул зал. Посторонние уже ушли, и меня окружили исключительно знакомые люди – настолько знакомые, что они как будто стали моей семьей. Это, конечно, Фай и Дэйв, очень похожие на парочку влюбленных. Рядом с ними еще двое, сильно смахивающие на моих родителей. Нет, это невозможно. Я понеслась к ним и обняла маму и отца, а те прослезились у всех на глазах. Это редкость для адвоката и бухгалтера, уж поверьте мне.
– Мама, папа, что вы тут делаете?
– Просто решили посмотреть, как ты работаешь, детка.
– Ой, – вздрогнула я. – Я соврала насчет издательства.
– Мы поняли, – отец подмигнул.
– В конце концов, не важно, – заявила мама дрожащим голосом, – ведь ты добилась своего, Милли. Ты это сделала. Правда, Фрэнк?
– Она, черт возьми, это сделала! – гордо воскликнул отец. – Сделала!
Я снова обняла их, пытаясь успокоиться. Мак крепко сжимает мою руку; один расплывчатый образ сменяется другим. Я вижу Подрига и Мэри, Колин и Барри, Джонни и красавицу Онью, Кэтлин (хихикавшую при виде того, как ее старший братец целуется при всех) и… Господи, я просто не в силах их всех запомнить! Даже Джойс из торгового центра «У Джойс» стояла, улыбаясь, в хвосте очереди – привидение в персиковом трикотаже.
Мэри шагнула вперед и сложила руки на пышной груди.
– Слава богу, – сообщила она, – я всегда говорила, что вы, малыши, непременно столкуетесь.
Я украдкой стиснула руку Мака, удивляясь тому, что Мэри по-прежнему считает своего высокого и сильного отпрыска малышом.
– Я всегда была не прочь вас благословить, да тут Мак начал ходить грустный, как я не знаю кто… Я просто счастлива, что вы сняли этот фильм и все закончилось, иначе бы он навсегда разучился улыбаться.
– Вот и славно, – бодро отозвался Подриг. – Давайте выпьем виски, чтобы это отпраздновать.
– Хорошая мысль, – громко сказал отец.
– Поцелуй ее еще разок! – потребовала Кэтлин.
– Да, да, – подхватила Мэри.
Я повернулась к Маку, и лед немедленно растаял – такое уютное тепло излучала наша общая семья. Он нежно коснулся рукой моей щеки:
– Ты все еще плачешь, Милли. Тебе грустно?
– Нет, – быстро ответила я и вспомнила свой разговор с маленьким Джо, – разговор, который и заставил меня прийти сюда. – Мне не грустно. Больше не грустно.
У меня есть любимый, есть друзья, и похоже, я наконец получила вожделенную работу в кино. Не ту, о которой мечтала, но сами понимаете, это предложение звучит более чем заманчиво. Мне не грустно. Просто наступило время моего позднего расцвета – совсем как у того дуба из рассказа Джо.