Неподалеку переговаривались несколько человек. Играли они в карты, в рамс. Послушав немного, я пришел к выводу, что ни о чем интересном для меня они не говорят. Так, обмениваются дежурными карточными фразами. Ну ладно, этих пока можно отпустить на длинном поводке. То есть отслушивать вполуха, не сосредотачиваясь на содержании. А самому раскинуть в это время мозгами. Однако не получилось, слишком велико было напряжение последних дней, и я почти сразу же снова погрузился в сладкую дремоту. Как ребенок. В действительность меня вернул звук открывающейся двери и крик: «Разин, на выход!»
Мысленно я смачно выругался. Картежники замолчали на минутку: переваривают, переглядываются. Перекинулись несколькими словами. Видимо, решают, кому встать и разбудить Лекаря. Лекаря… Как только меня в этой жизни не называли! В общем, не самое плохое погоняло.
Очень хотелось, чтобы картежники решали или препирались меж собой как можно дольше.
Даже представлять не хотелось, с какими мучениями придется сейчас поднимать затекшее от побоев тело. Не даст же времени гадский мусор даже до параши дойти. Сто процентов. Интересно, что ему вообще надо? Вчера же только на допрос водили! Соскучились, видимо. Прямо жить без меня не могут. Или еще что-нибудь замутили. На это как раз больше всего и похоже. Вон как вертухай у двери заходится от матюгов! Не терпится ему поскорее доставить жертву на место… Или у него это просто вентиляция легких, как у младенцев, – поорал и полегчало? Что ж это он так старается? Так недолго и грыжу заработать, это я тебе, мусорок, как врач могу сказать, только вот вряд ли ты станешь меня слушать!
– Эа… – неожиданно тряхнул кто-то меня за плечо. – Подъем, Лекарь! На выход, вертухай вон, слышь, пеной исходит!
Это был Злой! Я отметил про себя на будущее – Злой умеет перемещаться совершенно бесшумно. В «определенных обстоятельствах» это может иметь значение. Следовательно, об этом стоит помнить. Открыл глаза. Посмотрел на Злого и кивнул в ответ. Все понял, дескать. Затем стиснул зубы, приготовился к самому худшему и резким движением сел на шконке. Против ожидания, первые движения оказались не столь уж болезненны. И я в очередной раз подивился и порадовался тому, как быстро восстанавливается мой организм.
Бахва уже проснулся и внимательно разглядывал меня, не произнося ни слова. Я тоже только посмотрел на него, но здороваться не стал. Молча потер ладонями лицо, поводил по волосам, отряхнул и одернул одежду – вот и все сборы. Нищему собраться – только подпоясаться. Никаких туалетных принадлежностей у меня, само собой, не было, и передать с воли тоже некому. Потому, что никто, скорее всего, и не знал, где я сейчас нахожусь. Я поднялся, сунул ноги в свои туфли без шнурков и направился к двери. Сразу почувствовал, что идти по проходу между шконками стало легче, чем вчера. Мне стали уступать дорогу. Ощутимое преимущество нового статуса.