Архитектор умело встроил между балок из старинного дуба и мягкого деревенского кирпича целую стеклянную стену, и твердость стекла смягчалась деревом и кирпичом, и старина очень гармонично сочеталась с современным дизайном. Дэниел отпер дверь.
— Входи, — пригласил он, включая свет, и Шарлотта прошла за ним в просторную кухню.
Здесь архитектор тоже оставил на виду балки и кирпич, мебель была сделана из некрашеного неполированного дуба.
Пол из каменных, чуть покосившихся от времени плит почему-то не был холодным. Она без труда представила себе здесь дружную семью — как они живут, смеются и любят этот дом, построенный на контрастах.
Но вот Патрицию Уинтерс ей здесь было представить нелегко.
— Каков твой приговор? — мягко спросил Дэниел, и она, с зардевшимися щеками, переполошилась, почему-то решив, что он прочитал ее мысли. Но в следующую секунду поняла, что он говорит о доме, а не о Патриции Уинтерс.
— Он… он… великолепен, — пробормотала она.
Он улыбнулся.
— Это еще что! Подожди, вот увидишь вид, открывающийся сверху, — сказал он. — Начинаешь испытывать что-то вроде благоговения. Особенно утром, когда всходит солнце…
Они смотрели друг на друга и не могли оторвать взгляд…
Губы у Шарлотты пересохли, а сердце подкатило к самому горлу и билось быстро-быстро. Она начала дрожать мелкой дрожью.
Ей просто кажется или она на самом деле чувствует запах кожи Дэниела? Судорога прошла по ее телу.
— Ладно, раз уж ты согласилась со мной отужинать, посмотрим, есть ли у нас что-нибудь съестное.
Светские, даже банальные слова, но сказаны они были так, как будто он притронулся пальцами к ее воспаленной коже.
Он открывал дверцу холодильника, говорил что-то о спагетти, она сама что-то тихо отвечала ему дрожащим голосом, словно это была вовсе не она, а кто-то другой. Затем он начал вытаскивать из холодильника продукты, а она все стояла, как прикованная, не в силах пошевелиться.
Что с ней происходит? Сколько раз оставалась она с ним наедине, но так она себя никогда не чувствовала. Ну да, он притягивает ее, да, она любит его, но чтобы страсти настолько захлестывали ее, чтобы она настолько потеряла голову! Каждая клеточка ее организма ощущала его, поглощала его… Такого с ней еще не было, и она не знала, как с этим бороться.
Она не могла сопротивляться этой волне, накрывшей ее с головой и увлекшей в открытое море.
Она чувствовала теплый аромат спелых помидоров, резкую примесь приправ, сочный запах мяса, и каждый из них она ощущала так остро, словно впервые.
Дэниел налил два бокала вина; Шарлотта, краснея, посмотрела на свой бокал… Она ощутила тепло там, где на стекле только что были его пальцы. Поднеся бокал к губам, она неуверенно отпила глоток.