— Возможно, убитый позволил себе вольность, — предположил адвокат не совсем уверенно. — Чрезмерное внимание, которое было истолковано ею как попытка изнасилования. А не сообщила она об этом на следствии по причинам психологического характера. Вам не приходило в голову подобное объяснение?
— Вряд ли, — лениво сказал Розовски.
— Почему?
— В вашем случае она бы воспользовалась первым попавшимся под руку предметом. Например, столовым ножом, лежавшим на сервировочном столике. Кстати, убить таким очень трудно. Нанести рану, даже опасную — да, возможно. Но убить… — Натаниэль покачал головой. — Вряд ли, — снова сказал он.
— Нож, скорее всего, принадлежал хозяину квартиры.
— Это не играет роли. Чтобы стать тем, чем стал, то есть орудием непредумышленного убийства, он должен был оказаться у нее под рукой. Он что, лежал на сервировочном столике?
— Нет, — признался адвокат. — По утверждению полиции, он висел над письменным столом. В кабинете.
— А они сидели за журнальным столиком, в салоне. Значит, непредумышленное убийство отпадает. Это предумышленное убийство, Цви.
— Но пока что неизвестно, кто его совершил, — не сдавался адвокат. — Насколько я понимаю, полиция тоже так считает. Иначе бы они выдвинули обвинение против Головлевой. Поверьте, им бы этого очень хотелось. Так что в любом случае, свет может пролить только исчезнувшая дама. Либо она сама преступница…
— … Либо видела преступника, — закончил Розовски. — Что ж, вы правы. Посмотрим.
Машина остановилась.
— Знаете, я подожду вас на лавочке, — предложил Натаниэль. — Бывшие коллеги очень своеобразно реагируют на мое появление.
— Это может затянуться, — предупредил Грузенберг.
— Ничего страшного. Свежий воздух, нежарко. У вас есть что-нибудь почитать? — Натаниэль оглянулся. На заднем сидении он заметил книгу в красной обложке. — О, по-моему, детектив. Можно?
— Ради Бога.
— «Убийство в первом чтении», — прочитал Розовски. — Хадива Гефен. Интересно?
— Театральная богема, — сказал адвокат. — Ничего, написано бойко. Вы любите детективы?
— Терпеть не могу. Но читаю регулярно. Так я возьму?
— Конечно.
Они вышли. Грузенберг отправился в полицейское управление, а Натаниэль с книжкой в руке пристроился на скамейке метрах в ста от входа.
Раскрыв ее наугад, Розовски с интересом прочитал, как главная героиня пришла в родной театр и обнаружила на сцене труп режиссера. Дальше шли описания ее злоключений. Натаниэль не столько читал, сколько пролистывал книгу. Как ему удалось понять, оставшиеся после описания убийства двести с лишним страниц посвящены были различным (главным образом, альковным) приключениям героини-рассказчицы.