обеспечил себя бесплатными обедами на многие годы вперед!
Майлз принялся обдумывать эту возможность. Чарди пробыл в руках русских неделю, и они разделали его под орех. Они раскололи его, вывернули наизнанку, отчет Мелмена недвусмысленно давал это понять. А потом управление вышвырнуло его на улицу.
Возможно, все семь долгих лет изгнания он копил на них обиду и злость. Вероятно, он возненавидел тех, кто бросил его томиться в той камере в Багдаде, отдал русским на расправу. А чего он хотел – чтобы ради одного человека на тюрьму устроили авианалет? Он просто не желал смотреть на мир трезво – ковбои нередко этим грешат. Но за время изгнания он, ослепленный своей обидой, возненавидел бывших коллег. Ланахан вполне понимал психологическую подоплеку: он тоже был в управлении чужой, с репутацией мрачного церковника, богомольца и святоши, низкорослый, прыщавый, унылый и несимпатичный, и патриции, заправлявшие конторой, вечно взирали на него со своих высот с отвращением. Ланахан с легкостью мог представить себе, как Чарди, среди малолеток, в той унылой школе, окруженный символами веры, которая не поддержала его в трудную минуту, постепенно ожесточается все больше и больше, пока единственным возможным образом действий для него не становится измена, предательство…
И вдруг Ланахана осенило, он понял, что это за игра: русские подбрасывают Чарди курда, и тот его обезвреживает. Он снова становится героем, возвращается из небытия, опять входит в круг избранных, он вновь возвышается. А русские получают то, чего всегда хотели, но никогда не могли добиться: своего человека на высоком посту в управлении.
Сердце у Ланахана глухо забилось.
– Мелмен.
– Э-э. О Сэм.
– Да, что случилось, Майлз?
Голос у Мелмена был бодрый и энергичный, и его внезапность сбила Ланахана с мысли.
– Э-э… – промямлил он, – Сэм, до вас дошли отчеты о мерах безопасности по Бостону?
– Да, дошли. Как раз сегодня утром.
– Я просто проверял. Не был уверен, что Йост передал их вам перед отъездом.
– Да, все здесь. По-моему, неплохо.
– Из Дейтона что-нибудь сообщают?
– У них есть сообщения о том, что его видели в нескольких местах. Сведения, которые я получаю, внушают оптимизм. Они оцепили автовокзалы, железнодорожные станции, все под контролем.
– Хорошо.
– Кстати, как себя ведет Чарди?
«Скажи ему», – приказал он себе.
– Много жалуется. Хотел поехать в Дейтон.
– Это в его духе.
– Он торчит рядом с Данцигом, как вы и хотели.
– Хорошо. Там ему самое место.
– Я позабочусь, чтобы он там и оставался.
– Ты приглядываешь за делами в Бостоне?
– Да, сэр. Это только на выходные. Сюда в пятницу вечером, обратно в воскресенье утром. Ничего страшного. Я заручился поддержкой Бостонской полиции, нанял частных охранников. Все, кто имеет отношение к делу, с нами заодно.