– Что, Петров, в кафе-шантан записался? – рявкает майор. – Еле нашли тебя, прапор..
Валерка забывает про рояль, про флейту и про меня. Он снова прапорщик Петров. Вытягивается по стойке «смирно» перед майором.
– Давай залазь, пианист… – кивает майор. – Наших возле кишлака духи прижали…
И Валерки больше нет! Он в бронемашине, которая, подняв клубы пыли, с грохотом скрывается в подворотне.
«Он, оказывается, русский», – ропщет кто-то в толпе. «Вот именно!» – с негодованием подхватывает кто-то. «Ну и что, что русский?!» – робко возражает кто-то. «Почему-то русские всегда приезжают на танках». «Ладно, пошли отсюда…» Я остаюсь одна.
– Расма! Мне очень понравилось то, что вы сейчас играли!
У рояля стоит Эдгар.
– Только во второй части в первом такте лучше сыграть вот так… – Эдгар начинает быстро и технично перебирать клавиши. – Вот так, Расма… Ну, подыграй мне!
Однако флейты у меня в руках уже нет.
У меня в руках Валеркина куртка, потому что я по-прежнему сижу в машине и моя голова лежит у него на плече. И «красный свет» по-прежнему мерцает впереди. Я задремала всего на несколько секунд.
– На студию не успеваем, – произносит Валера, увидев, что я проснулась. – Черт, я ведь договорился!
– Едем… Домой! А то жизнь начнется совсем хорошая и умирать не захочется! – ввернула я Валеркино же собственное изречение.
А вот это уже не сон.
– Не двигаться! Госбезопасность!
Два джипа выросли точно из-под земли – Валерка чудом успел свернуть на обочину и затормозить. В обзорное зеркальце я разглядела: в багажник нам почти впечатался микроавтобус. Из джипов быстро стали выскакивать грязно-зеленые камуфлированные фигуры в черных масках и с короткоствольными автоматами в руках. Отрывистые команды отдавал высокий субъект в черном плаще и все той же черной полумаске, отчего голос его звучал приглушенно. Валерка, видимо, попытался как-то воспротивиться, когда они сунулись в салон и… Как его били, я не видела, так как сама оказалась на коленях, почти уткнувшись носом в резину покрышки. Со мной бойцы также не церемонились.
– Госбезопасность! – со значением произнес в последний раз старший. – Попрошу понятых!
Понятые везде одни и те же, что в кинофильмах, что в жизни – благообразные старичок со старушкой.
– Открывайте гитару! – распоряжается один из бойцов. Подарок Эдгара извлекают из кофра. – Ломайте, ломайте ее!
Госбезопастность нетерпелива!
– Понятые, внимание! – старший картинно демонстрирует извлеченное из изуродованного инструмента – какие-то исписанные листы бумаги и две железяки.
– Это детали взрывного устройства! А это подробный план, как заминировать одно из правительственных зданий столицы… С девушкой поаккуратней, – кивнул в мою сторону старший и скрылся в микроавтобусе.