– Вам пяточку – пяточку, товарищ лейтенант.
– А скажи, много туристок там отодрал. на Ахун – горе?
– До- фи-га! Одна с Ленинграду была – мама родная! Сиська четвертый номер. Сама худенькая, талия в четыре пальчика! А сосала! Я ее и так. И этак!
Витьке не нравилось когда Филонов про девчонок из Ленинграда так рассказывал. Но теперь, от подкурки у Витьки затылок на лоб наехал и ему было все по бороде!
Витьке вообще все угарно стало, хи-хи, да ха-ха.
Филонов по идее – дембель и для Витьки – гуся – первогодка авторитет. В этом парадокс: Витька лейтенант. но пороху не нюхал, а Филонов год в Афгане, и под Кандагаром в непосредственном соприкосновении побывал.
– Пойдем. Товарищ лейтенант. Пора.
Опять руки Филонова сложились на железе калаша, как руки распятого Господа.
Они шли шли. Жарко. Жарко. Жалко, жалко…Кого жалко? Ха-ха-ха!!!
– Филонов?
– Ась?
– Фигась! Ха-ха-ха!
– Что то подкурка забористая оказалась – разобрало. Совсем затылок на лоб налез.
Пришли. А вот и пришли. Наконец. Радоваться надо – живые пришли. Витька правда и не верил в опасность. Кругом столько войск! Рядом были соседи – десантура – хозяйство Барковского, а за горкой – вообще штаб дивизии стоял и приданные ей вертолетчики. Духов здесь не было. Может только если ночью…
В вагончике третьего поста было жарко. Но здесь был кореш – старший лейтенант Валерка из Ленинграда – земеля. Зе-ме-ля! Слово такое нежное-нежное. Из самого Ленинграда, с Кировского проспекта!
– Валерка, а я сегодня дежурным по батальону…
– Ага, тебя вот Батов уже ищет. Бери вот трубочку.
Валерка смеялся. Он тоже уже покурил.
– Валерка! Земеля! Давай про Ленинград поговорим! У Валерки на "точке" магнитофон и пленки с записью Квин "Ночь в опере" и Элис Купер "Мускул оф Лав".
– Ты че, не понял, Витек, тебя Батов к телефону?
– Цугаринов!
Цугаринов… это он… Витька Цугаринов.
– Цугаринов, ты где?
В ки-зде… на верхней полке…
– Цугаринов, бегом… лять…лять…лять… бегом!
Никуда Витька бегом не побежал, Батов свой УАЗик подослал… Десять минут кайфа – ветер-ветер-ветер, а на спидометре – семьдесят километров в час!
В вагоне у Батова были прапор Леша Старцев, – Витька его боялся и уважал – Леша двумя пальцами позвоночник любому переломит, и лейтенант Грабой. Фамилия что ли еврейская, но мужик четкий. Повернуться, отойти-подойти, а так и не скажешь.
Леша с Грабоем держали в ногах какого то духа. Перепуганного, в брезентовых американских ботинках, такие из Пакистана им забрасывают. На башке – что то вроде чулка, подвернутого.. Бородка редкая, глазки блестят, бегают.
– Цугаринов!