- Правда, - ответила Белла, - для вас это, должно быть, очень мучительно и... обещайте мне, пожалуйста, что вы не обидитесь на мои слова, мистер Роксмит?
- Обещаю от всего сердца.
- ...И по временам мне кажется, - нерешительно прибавила Белла, - это должно вас как-то унижать в ваших собственных глазах, не правда ли?
Секретарь кивнул в знак согласия, хотя ни в чем другом это согласие не выразилось.
- Мисс Уилфер, у меня есть очень важные причины мириться с неудобствами моего положения в доме, где мы с вами живем. Поверьте, далеко не все они корыстного свойства, хотя по странному стечению жизненных обстоятельств я выбит из своей колеи. Если то, на что вы смотрите с таким сердечным участием, должно оскорбить мою гордость, то у меня есть и другие соображения, которых вы не знаете, - они-то и заставляют меня терпеть молча. Последние гораздо важнее первых.
- Мне кажется, я заметила, мистер Роксмит, - сказала Белла, глядя на секретаря с любопытством и словно не совсем его понимая, - что вы себя все время сдерживаете и стараетесь играть пассивную роль.
- Вы правы. Я сдерживаюсь и заставляю себя играть некую роль. Но я покоряюсь не потому, что слаб духом. У меня есть своя цель.
- И, надеюсь, хорошая, - сказала Белла.
- И, надеюсь, хорошая, - повторил он, пристально глядя на Беллу.
- Иногда мне казалось, сэр, - сказала Белла, отводя глаза в сторону, что тут много значит ваше уважение к миссис Боффин.
- Вы опять-таки правы, это так и есть. Для нее я сделаю все на свете. Нет слов, чтобы выразить, как я уважаю эту добрую, самую добрую женщину.
- Вот и я тоже. Можно спросить у вас еще одно, мистер Роксмит?
- Все, что вам угодно.
- Вы, конечно, видите, как она страдает, когда становится заметно, что мистер Боффин очень изменился.
- Я это вижу каждый день, как видите и вы, и мне очень жаль, что я ее огорчаю.
- Вы ее огорчаете? - приподнимая брови, быстро повторила Белла.
- К несчастью, причина этих огорчений всегда я.
- Может быть, она и вам говорит, как нередко говорит мне, что вопреки всему мистер Боффин все-таки лучше всех на свете?
- Я часто слышу, как она говорит это вам, из прекрасного чувства верности и преданности ему, - ответил секретарь, все так же внимательно глядя на Беллу, - но не стану утверждать, чтобы она когда-нибудь говорила это мне.
Задумчивый и грустный взгляд Беллы встретился на мгновение с внимательным взглядом секретаря, а затем, несколько раз подряд кивнув своей хорошенькой головкой, как и подобало философу лучшей школы, с ямочками на щеках, рассуждающему о Жизни вообще, она подавила легкий вздох, словно не ожидая от жизни ничего хорошего, как раньше не ждала от себя.