- Вот это-то и хуже всего, сэр, что дело близко касается вас. О, мало того, - произнес мистер Пексниф, возводя глаза к небу, - что эти удары сыплются на меня, они еще поражают моих друзей!
- Вы пугаете меня! - воскликнул старик,, меняясь в лице. - Силы у меня уже не прежние. Вы пугаете меня, Пексниф!
- Мужайтесь, мой благородный друг, - сказал мистер Пексниф, набираясь храбрости, - и мы с вами поступим, как должно. Вы узнаете все, сэр, и получите полное удовлетворение. Но прежде всего извините меня, сэр, извините меня. У меня есть обязанности перед обществом.
Он позвонил в колокольчик, и явилась Джейн.
- Пошлите сюда мистера Пинча, Джейн, будьте любезны!
Том пришел. Не зная, как себя держать, угнетенный и расстроенный и как нельзя более смущенный, он избегал смотреть в лицо Пекснифу.
Этот честный человек метнул в сторону мистера Чезлвита взгляд, как бы говоря: "Вы видите!" - и обратился к Тому со следующими словами:
- Мистер Пинч, я оставил окно ризницы незапертым. Сделайте одолжение, пойдите и заприте его, а потом принесите мне ключи от священного здания.
- Окно ризницы, сэр? - воскликнул Том.
- Вы, я думаю, меня понимаете, мистер Пинч, - возразил его патрон. Да, мистер Пинч, окно ризницы. Должен, к сожалению, сказать, что, задремав на церковной скамье после утомительной прогулки, я невольно подслушал отрывки, - он подчеркнул это слово, - из разговора двух особ, и так как одна из них по уходе заперла за собой церковь, мне пришлось выйти через окно ризницы. Сделайте мне одолжение запереть это окно, мистер Пинч, а потом вернитесь сюда.
Ни один физиономист на свете не в силах был бы истолковать выражение лица Тома, после того как он услышал эти слова. И удивление было в нем, и мягкий упрек, но уж конечно не раскаяние и не страх, хотя множество сильных чувств боролось в его душе. Он поклонился и, не сказав ни слова, худого или доброго, вышел из комнаты.
- Пексниф, - воскликнул Мартин, весь дрожа, - что все это значит? Надеюсь, вы не совершите ничего такого, о чем будете потом жалеть?
- Нет, мой добрый сэр, - твердо сказал мистер Пексниф. - Нет. Но у меня есть долг перед обществом, который я обязан выполнить; и он будет выполнен, мой друг, любой ценой!
О, неоплаченный, часто забываемый, крикливый, хвастливый долг, который редко платят иной монетой, кроме наказания и гнева, - когда же человечество вспомнит о тебе! Когда же люди признают тебя в твоей заброшенной колыбели и в искалеченной юности, а не в греховной зрелости и жалкой старости! О судья в горностаевой мантии, чей долг перед обществом ныне состоит в том, чтобы осуждать бродягу в лохмотьях на кару и смерть, неужели ты не знал, что истинный твой долг - захлопнуть сотню открытых ворот, ведущих на скамью подсудимых, и распахнуть настежь врата, ведущие к достойной жизни! О прелат, прелат, чей долг перед обществом - оплакивать в скорбных речах печальный упадок своего времени, неужели ничего не было важнее твоего восшествия на почетное место, откуда ты теперь проповедуешь другим охотникам до почестей, которые, как и ты, меньше всего думают о своем долге перед обществом! О вы, деревенские власти, вы, добрые помещики и честные дворяне, неужели у вас не было долга перед обществом, пока не запылали скирды и не взбунтовалась чернь! Или он возник из земли во всеоружии, в виде конного отряда йоменов? *