Мама умиравшего ребенка вдруг схватила Сергея за руки. Поздняков, слушая ее, понял: он – несмотря на весь опыт – слишком мало знает о жизни.
– Вам никогда не приходилось бывать в хосписе? – видя его колебания, вновь заговорила Анна. – Там, где люди умирают от рака? Не были? Я так и думала! Это страшно. Они кричат от боли, жутко кричат. Нет лекарства, которое облегчило бы их страдания. Человек просто должен терпеть, пережидая приступ. А приступ может продолжаться долго, очень долго. И это превращается в вечность для того, кто страдает каждую секунду.
А они терпят! Терпят, понимаете? Потому что за приступом будет момент тишины. Пауза, когда боль уйдет. Тогда умирающий сможет пожить немного, как нормальный человек. Они терпят и ждут! Потом наслаждаются несколькими часами, стараются жить, хотя отлично знают: придет новый приступ, и боль окажется еще более страшной! Но они живут, берегут каждую минуту счастья! Рисуют картины, пишут стихи, пытаются сочинять музыку… А вы! Вы! Слушаете этого… Который врет, что у Владика нет шансов, ничего нет!
– Что вы, Аня! – растерялся Сергей. Теперь ему было стыдно за недавние колебания. – Да я… Я готов! Где доктор?
Женщина выбежала за двери бокса, через минуту вернулась с медиком.
– Я хочу, чтоб вы сделали прямое переливание крови, – сказал Поздняков. – От меня этому мальчику.
В первый миг врач застыл, будто его поразила молния. Затем удивленно посмотрел на Сергея, на Анну.
– Молодой человек, – со вздохом сказал он. – Понимаю, вы ничего не знаете о современной медицине. К сведению: в настоящее время прямое переливание не практикуется. Разве что в очень… проблемных ситуациях. В других случаях кровь обрабатывается специальным образом, делится на составляющие: эритроцитарную, тромбоцитарную, плазму и тому подобное.
– Нет, этого делать нельзя! – испугался Сергей. Он не был уверен, что при таком варианте катализатор Вербинского подействует. – Надо делать прямое переливание!
Врач возмущенно фыркнул.
– Голубчик, вы знаете, что такое гемотрансфузионный шок? Слышали хотя бы про группы крови и резус-фактор?!
– Но вы же считаете, что у Владика нет шансов! – воскликнул Поздняков. Теперь никто не мог поколебать его уверенность в собственной правоте. – Если нет шансов, почему не попробовать прямое переливание?
– Да, но я не безумец! – разозлился медик. – А анализы на ВИЧ, на те же венерические заболевания?! Я что, могилу себе должен выкопать?! Крест на карьере поставить?! Одно дело, когда ребенок умирает от неизлечимой болезни, другое – в результате врачебной ошибки! Даже если у вас нет никаких серьезных инфекций и отклонений, простая несовместимость групп крови приведет к гибели мальчика! Это вас не заботит?! У него четвертая!