— А вам к лицу, — сказал главврач, и в его тоне Караваеву опять почудилась насмешка. Однако перспектива увидеть таинственного пророка стоила любых мелких уколов. Странно, конечно. Атеист до мозга костей, преданный коммунистической идее человек, он тем не менее стремился увидеть какого-то неведомого прорицателя. Для чего, он и сам не мог отдать себе отчета. Узнать судьбу? Ни в какую судьбу он не верил. Тогда зачем же? Значительно позже Караваев и сам часто спрашивал себя, зачем он тогда искал этой встречи, но так и не мог найти ответа.
— Пойдемте, — тихо произнес Козопасов после того, как Караваев вдоволь налюбовался на себя в зеркале.
— Идите, идите, — весело напутствовал их Ситников.
Они вновь прошли коридорами и остановились у массивной двери с глазком. Козопасов нажал на кнопку звонка, дверь распахнулась, и Караваев вслед за своим провожатым переступил порог. Первое, на что обратил внимание Караваев, был запах. Тяжелый, почти тошнотворный, он обволакивал, ударял в голову, сбивал с ног. Караваев невольно остановился и огляделся: куда это он попал. Помещение было, казалось, заполнено тенями. Теней было много, очень много. В воздухе стоял приглушенный гул, какой бывает на театральных премьерах, когда шепот сотен голосов, скрип кресел, шорох программок сливается в один тон, предвещающий праздник. Здесь праздника не чувствовалось. Все было залито неестественно ярким светом, однако Караваев не сразу понял, кому принадлежат фигуры толпящихся перед ним: мужчинам или женщинам.
— Ну и запашок тут, — недовольно проворчал он, обернувшись к Козопасову, — где это мы?
— Это женское отделение, — спокойно произнес его провожатый.
— Зачем же женское? — еще более недовольно спросил секретарь. — Пророк, он что, женщина?
— Мне приказано показать вам всю нашу больницу, — так же спокойно ответил Козопасов и посмотрел гостю прямо в глаза. Караваев машинально отметил, что нотки подобострастия в его голосе исчезли, напротив, этот высоченный детина стал вроде бы еще выше. Не понимая причины таких метаморфоз, Караваев и здесь решил не обращать на них внимания. «Может, они все тут чокнутые», — опасливо подумал он.
— Здесь проходят лечение больные женского, так сказать, контингента, — официальным тоном начал рассказывать Козопасов. — Больница наша многопрофильная, поэтому народишко здесь со всего Союза. Разной твари по паре.
Тени в палатах между тем окружили вновь прибывших и стали их разглядывать. Караваев и сам с каким-то болезненным любопытством смотрел на эти создания, весьма мало похожие на женщин. Все они были острижены под машинку, лица у всех, казалось, сделаны из жеваной бумаги, а глаза… Вместо глаз у большинства были, казалось, черные дыры или же оловянные бляхи. Толпа окружила их кольцом.