— Это был Рикард?
— Да.
— Где он сейчас?
— Там, где я его и нашла. В небольшой комнате под лестницей.
— Он сильно избит?
— Очень сильно. Он был без сознания. За ним ухаживал слуга — кажется, личный камердинер кузена Красавчика.
— Вот как!
— Но я не уверена, там было довольно темно. К тому же я разговаривала не с ним, а с мэтром... ага, вспомнила! — с мэтром Ливоресом.
— И что он вам сказал?
— Ничего конкретного. Я настойчиво требовала объяснений — вы же понимаете, кузина, Рикард мне вовсе не чужой, и я считала своим долгом...
— Да, конечно, Адель. Рикард ваш двоюродный брат, и вы имели полное право требовать объяснений.
— Но мэтр Ливорес отказался что-либо объяснять. Он, видите ли, заявил, что это государственная тайна, и без вашего на то позволения или позволения вашего отца, он не вправе никому ни о чем рассказывать.
— Да ну! Государственная тайна?
— Вот именно. Тогда я сообщила этому дерзкому мэтру, что вы здесь, в усадьбе. Он не на шутку встревожился. Сказал, что дело безотлагательное и что господа де Шатофьер и д’Альбре помчались в Кастель-Бланко, чтобы предупредить вас о заговоре.
— О заговоре?! — воскликнула Маргарита.
— Да, так он и выразился: предупредить о заговоре.
— Где он?
— В свободной комнате напротив. Я рассудила, что вы пожелаете немедля переговорить с ним с глазу на глаз, поэтому велела ему подняться вместе со мной.
— Вы правильно поступили, кузина. Очень правильно... Вот дьявольщина! Боюсь, оправдаются самые худшие из моих опасений.
— Какие опасения? — подал голос Тибальд, который все еще лежал в постели.
— Это к вопросу о продаже души Сатане, — ответила принцесса, расправляя платье. — Или кузену Бискайскому — что, как я уже говорила, не имеет принципиального различия. Ведь, в сущности, все равно кому продаваться — хозяину или его слуге... Ладно, Тибальд, сейчас я пойду потолкую с этим мэтром... — Маргарита непроизвольно прижала руки к груди в тщетной попытке унять мучительное щемление в сердце. — А ты пока приоденься и жди меня здесь. Кузина, — обратилась она к графине, — вы ступайте присмотрите, пожалуйста, за Рикардом. Я скоро приду.
Через четверть часа Маргарита в сопровождении Тибальда и мэтра Ливореса спустилась по лестнице на первый этаж. Лицо ее было белое, как мел, и неподвижное, как у статуи. Движения ее были каким-то скованными, неловкими, лишенными привычной грации; она ступала, едва сгибая ноги, словно на ходулях.
Под лестницей возле двери стоял Гоше. Он приветствовал принцессу почтительным поклоном.
— Ваше высочество...
— Как господин виконт? — бесцветным голосом осведомилась Маргарита, отрешенно глядя сквозь слугу.