Визитная карточка хищницы (Борохова) - страница 52

– Ну что же, у меня есть для вас конкретная задача. Кстати, Александр Петрович просил поручить это дело персонально вам…

Он сделал паузу. Ольга терпеливо ждала. Грановский снисходительно улыбнулся:

– Не представляю, как вы с этим справитесь, но увы! Такова воля моего клиента. Он желает, чтобы только вы занимались этим. Короче… Есть люди, которые в ходе следствия дали показания, существенно осложняющие положение Суворова. Не то чтобы они говорили неправду, но…

– Вы хотите получить от них другие показания? – прямо спросила Ольга. – Ну что же, это вполне возможно. Для этого мне потребуется список этих людей и сущность тех показаний, которые они должны будут дать в суде. Вы их сообщите мне в деталях…

– Но я пока не готов. Для этого требуется время, – запротестовал Грановский.

– Сколько?

– Недели, думаю, будет достаточно, – нехотя сдался адвокат.

Ольга, вынув из сумочки записную книжку, сверилась с запланированными на следующую неделю делами.

– Решено. Я буду у вас в следующую пятницу.

Грановский поставил бокал на столик. Он был раздражен. Черт побери, его собственные ноги в неуместных для серьезного разговора джинсах смущали, отвлекали его и не давали возможности перехватить инициативу в разговоре.

– Вы даже не спросили, каким образом лучше склонить интересующих нас людей к даче нужных показаний, – сделал он последнюю попытку наставить ее на путь истинный.

Ольга на сей раз изобразила искреннее удивление:

– Это вас волнует? Не беспокойтесь, я умею разговаривать с людьми. Для спасения Александра Суворова я пойду на все. – Она приблизила к нему лицо. В темных глазах, казалось, мерк свет. Они, как непроницаемая тьма, гасили все живое и таили бог ведает какие сюрпризы.

Грановский вынужден был прикусить язык.

– Ну что же, – поднялась Ольга. – Не смею вас больше задерживать. Извините за беспокойство.

Она произнесла эту фразу столь смиренно и одарила Грановского такой ослепительной улыбкой, что ему почудилось, будто все происшедшее сегодня ему попросту приснилось. Не было дерзкой нахальной особы, была очаровательная молодая женщина с красивым, слегка кукольным личиком.

Ольга уже скрылась за дверью, а Грановский продолжал вдыхать легкий шлейф аромата свежескошенной травы, летящий вслед за женщиной.

Суворов тихо проговорил: «…если я нарушу данную мной клятву, пусть настигнет меня карающая рука моих товарищей. За предательство я отвечу смертью».

Именно так звучали последние слова клятвы, которую «суворовцы» дали в душную августовскую ночь. Это была ночь прощания с усопшими. В четырех дубовых гробах покоились тела близких Суворову людей. Они ушли от него в один день. Их искореженные тела с трудом извлекли из-под серой громады «КамАЗа». Голубую «Хонду» буквально расплющило, превратив автомобиль в общую могилу для матери, брата, тетки и водителя Володи. Это был нелепый в своей банальности несчастный случай.