Он помолчал, как бы давая ей время вспомнить то, что она тогда сказала Майлсу. И она действительно быстро припомнила – не все, но отдельные фрагменты своей беседы с кузеном. И свой насмешливый тон, и раздражение и неприязнь.
Элиза была поражена и смертельно испугана. Несмотря на это, она не могла оторвать свой взгляд от лица графа Даррина.
– Признаюсь, у меня у самого вспыльчивый характер, – сказал граф. – И я разозлился от того, что ты наговорила обо мне и моем доме.
– Я виновата, – произнесла Элиза чуть слышно.
Но он, казалось, даже не заметил.
– Нет, молчи! Помни, что ты обещала не перебивать меня. Эта речь самая трудная в моей жизни, и я хочу сказать все до конца. – Дальше он говорил долго, не останавливаясь. – В тот вечер я заглянул через приоткрытую дверь и увидел тебя. Ты как раз встала и подошла к камину. Ты была так очаровательна и прекрасна, что я почти забыл весь твой сарказм. Почти забыл. Но не совсем.
И вот, когда вы с кузеном снова присоединились к гостям, я принял решение. Я захотел во что бы то ни стало наказать тебя за грубость и, уж извини, за невежество. Ведь ты ничего не знала ни обо мне, ни о тех краях, где я живу. Твой отец заставил тебя отправиться в путешествие, и, не желая никуда уезжать из привычного тебе города, ты подвергла насмешке то, о чем не имела ни малейшего понятия.
Элиза снова захотела сказать, как ей жаль и как она виновата. Но вспомнив, что он просил не перебивать его, промолчала.
Граф продолжал:
– В начале декабря я приехал в свой замок и сделал все необходимые приготовления. Когда ты наконец появилась, я уже ждал тебя. Ждал, чтобы отвезти в этот старый дом. Никто не жил в этом доме уже несколько лет с тех пор, как там умер мой дядя, весьма эксцентричный человек. Но я сказал тебе, что именно это и есть мой замок. Ты не могла мне не поверить.
Сначала я думал оставить там тебя всего на один день. Просто, чтобы слегка наказать. Затем я хотел отвезти тебя в настоящий замок и посмотреть на твое смущение. Конечно, все это было нехорошо с моей стороны. Если хочешь знать, я чувствовал себя отвратительно. Это была просто месть.
Пурга изменила все мои планы. И поскольку мы оказались отрезанными от мира и запертыми вдвоем в старом доме, мне ничего не оставалось делать, как продолжать разыгрывать этот фарс.
– Я не понимаю, зачем все это понадобилось, – сказала Элиза, прервав его, потому что не могла больше молчать. – Почему вы не отклонили ваше приглашение? Вы могли даже объяснить моему отцу, почему вы не хотите меня видеть.
– Такое письмо было бы непозволительной грубостью, а я джентльмен. Но главным образом потому, что я был решительно настроен наказать тебя. И еще, если честно, потому что ты мне очень понравилась. У меня даже была сумасшедшая мысль, что ты и есть та самая женщина в лучах света. Эта женщина часто являлась мне как видение. Нет, не надо на меня так странно смотреть. Может быть, я объясню это тебе потом как-нибудь. Но я согласен, что все это было необычно, тем более что, с другой стороны, я не хотел иметь с тобой ничего общего. И все же я отправил твою карету в настоящий замок, который находится всего в миле от того старого дома. Уверяю тебя, что кучер и грум жили в более удобных условиях, чем мы с тобой. Если бы твоя служанка не заболела, я бы тоже отослал ее в замок под тем или иным предлогом. Мистер Кипп уже был там, но не успел сказать тебе, где расположен настоящий замок. Видишь ли, было очень важно, чтобы мы с тобой остались в старом доме одни. Чтобы тебе никто не мог помочь…