Детинец тоже оказался открытым нараспашку. Боярин Руслан стоял у дальней стены — высокий, белокурый, жилистый, с узкой короткой бородкой; в синей шерстяной куртке, украшенной двумя волнистыми линиями нашитых на ткань мелких золотых лошадок, в зеленной суконной епанче без всякого подбоя. Синие свободные шаровары заправлены в невысокие, до колен, коричневые сапоги из толстой бычьей кожи. Поодаль, как бы при хозяине, но все же немного в стороне, маячили его ратники — с рогатинами, в кольчугах, но числом не более полусотни.
Суздальские дружинники спешились перед детинцем, половина осталась снаружи, другая, уже без коней, втянулась внутрь, распределившись вдоль стен и рядом с дружиной местного боярина. Следом за ними внутрь в тянулась изрядная толпа горожан, тоже прижавшихся к стенам, но уже возле ворот. Олег пристроился между местными и пришедшими воинами, вольготно остановившись почти в трехметровом интервале между ними.
Волхв, князь и Верея с Лесавичем выступили вперед, в самый центр утоптанного двора. Минут десять все молчали, дожидаясь, пока успокоятся собравшиеся люди, потом Аргамирон вскинул руку:
— Я всегда любил тебя, боярин Руслан. Ты вырос на моих глазах, ты обучен мною грамоте и заветам предков, я поддержал тебя, когда ты занял место отца после его безвременной кончины. Ответь мне, ако отцу кровному: мешался ли ты с силами черными, с колдунами иноземными, Чернобоговьши? Творил ли обряды запретные, вел ли речи с нежитью земной, али духами мерчвыми?
— Нет, я никогда этого не делал, волхв! — гордо ответил боярин и широко расставил ноги, закинув руки за спину.
— Однако же дошло до меня, Руслан, — вкрадчиво заговорил князь, — что приезжал сюда колдун из дальних стран. Что речи он вел сладкие, обещал многое, просил малое… О чем сговорился ты с тем колдуном, боярин?
— Я не знаю, о чем ты молвишь, княже, — поджав губу, отрицательно покачал головой боярин.
— Как же так?! — На лице Вереи выразилось неподдельное изумление. — Ты лжешь!
Она выступила вперед, тыкнула пальцем в землю:
— Здесь, на этом самом месте об уделе сговаривались! На купеческой ладье с двумя вьюками он приплыл. В халате, мелкими ворсинками покрытом. Полосатый халат, сверху вниз полоски…
— Первый раз слышу.
— Как в первый раз? Он же тебе власть над всем миром предлагал, а ты, как кот, облизывался!
— Ты мстишь за то, что жениться я на тебе отказался, колдунья, — презрительно скривив рот, покачал головой боярин. — Потому и лжешь. Нет и не может быть тебе веры.
— Ты отказался?! — вспыхнула Верея. — Это я от тебя сбежала, урод…