– Я займусь прошлым Кострикова, – сказал Чернов. – А ты, Игорь, выясни круг его знакомых.
– Вот и правильно, – сказал Сеня. – Выясняйте. Но предупреждаю, что все убытки, которое понесет кафе, я спишу на вас.
– А почему на нас? – возмутился я.
– Потому что вы крыша. Потому что именно вы взялись отвечать за безопасность, как персонала, так и посетителей.
Надо признать, что в словах Шергунова была своя сермяжная правда. В том смысле, что мы с Черновым действительно обязались оберегать заведение от наездов криминальных элементов. Но в данном случае Сеня перегнул палку и выдвинул совершенно необоснованные претензии. Убийство Кострикова не имело к кафе никакого отношения. А за рост преступности как в стране, так и в нашем отдельно взятом регионе мы с Черновым ответственности не несем. Что, разумеется, не снимает с нас обязанностей, как сознательный и лояльных к закону и государству граждан найти убийцу и передать его в руки правосудия.
– Некоторые только тем и озабочены, что снимают полуголых девочек, а до кафе им дела нет.
Обвинение насчет голых девочек выдвинула Галька. Правда, случилось это в машине, когда мы покинули закрывшееся по причине несчастья раньше времени заведение.
– Полуголых девочек я не снимаю, – запротестовал я. – Порнография, это не мой профиль. В данном случае речь идет всего лишь о заказе муниципального учреждения, где все пристойно до тошноты.
– Не смеши. Нашел пристойное место – театр.
Галька женщина хоть и молодая и вроде бы продвинутая, но отдельные закидоны имеют место быть. Возможно, это издержки консервативного деревенского воспитания. Не исключаю, что причиной всему ревность, не самое лучшее из человеческих качеств.
– Театр, красивая моя, это храм искусства, а потому даже разврат там несет на себе отблеск благородства.
– Ой, не смеши меня, – фыркнула Галька. – Насмотрелась я на них в кафе. Это на твоих портретах у них отблеск благородства, а в жизни эта твоя Надеждина просто расфуфыренная пава.
– Расфуфыренными бывают павлины. А павы вполне скромные и даже серенькие птицы.
Дело в том, что я действительно получил заказ дирекции театра на оформление фойе. Галька, разумеется, была в курсе. И даже горячо одобрила часть моих портретов. А вот портрет Надеждиной, к слову сказать очень красивой женщины, ей почему-то активно не понравился. Она даже обвинила меня в отступлении от законов реализма.
– При чем здесь Надеждина?
– Просто видела ее сегодня в кафе.
– Она была одна?
– Нет. Но не волнуйся, не с мужчиной. С какой-то вульгарной брюнеткой, но, видимо, не актрисой, поскольку на портретах ее нет. С Костриковым они поздоровались.