– Кто же?
– Кэтлин Паджет. Ты должен ее помнить – такая хорошенькая темноволосая девушка, она еще работала в «Бумеранге». – Тон Адди был чересчур небрежным, и Дэн насторожился.
– Ну да, припоминаю, – с той же нарочитой небрежностью ответил он. – Я даже не знал, что она эмигрировала в Англию.
– Уже несколько лет назад. Кэтлин стала одной из ключевых фигур в движении суфражисток.[31] Она правая рука Фанни Панкхерст и ее главный пропагандист. Статьи мисс Паджет привлекают всеобщее внимание – включая таких знаменитостей, как Бернард Шоу и Герберт Уэллс.
– Рад за нее, – снисходительно заметил Дэн. – Но, по правде говоря, я всегда считал, что для нее было бы гораздо лучше, если бы она остепенилась и завела мужа и детей.
Адди тихо засмеялась.
– Было время, когда я желала того же.
– Чего именно? – с удивлением спросил Дэн.
– Чтобы Кэтлин остепенилась и вышла замуж. А ты разве не знал, что я немного ревновала тебя к Кэти? Ты был ею очень увлечен.
– Я вот что скажу, – быстро и бессвязно заговорил Дэн. – Это самая настоящая чушь. Она чересчур тощая девица, вот и все. И к тому же чересчур нахальная. Я не удивлен, что она стала одной из активисток у этой Панкхерст. Я даже не помню, как она выглядит!
Адди остановила это словоизвержение, прикрыв мужу рот рукой.
– Не надо так волноваться, дорогой. Я просто пошутила.
– Но такие шутки тебе очень нравятся, не так ли? Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала Дэна в губы.
– Иди, отправляй свое письмо Мартину. И не позволяй сбить себя с пути, – она сделала многозначительную паузу, – игрокам в вист в Мельбурнском клубе.
Они засмеялись и, обнявшись, направились к выходу.