Ели и пили молча. Семен пытался перевести этот деловой завтрак на рельсы заурядной пирушки, но Сергей Сергеич, давно не бравший ни капли в рот, покачал головой осуждающе. Мастер, тот был совсем непроницаем. Как будто сидел в скафандре. Закрыл все клапаны, оставил только один для пищи, и внешние звуки его не касались.
Когда Мастер, насытившись, встал из-за стола, это можно было истолковать как приказ к действию. Семен вопросительно взглянул на Сергея Сергеича, его рука с бутылкой замерла. Сергей Сергеич кивнул, и Семен с сожалением заткнул новую початую бутылку. До того как его извлекли из грязи, он был выпить горазд, этот легкомысленный парень. За ним приходилось присматривать, точно за проказливым мальчишкой.
Ему и сейчас что-то взбрело в голову. Он подмигнул в сторону Мастера и неожиданно затянул блатную песню из своего старого репертуара, запрещенного Сергеем Сергеичем. Что-то про окурочек с отпечатком помады. Вероятно, про такой же, что лежал на подоконнике.
– Сема, – одернул Сергей Сергеич.
Мастер, который уже поставил ногу на ступеньку, обернулся и сказал:
– Не те нынче песни. Пустые. Всю классику сочинили еще тогда. При нэпе. Теперь одна смехота.
Итак, в его бесстрастном голосе прибавился еще один оттенок – сожаление. Тоска по своей легендарной молодости.
Мастер отрезал эту порцию слов и поднялся наверх. Его шаги затопали над головой.
– Ничего себе. Старый бульдог, – сказал Семен.
– Сема, так нельзя о старших, – упрекнул Сергей Сергеич своего питомца чисто в воспитательных целях. На самом же деле его обрадовало отношение Семена к Мастеру. Втайне он побаивался, что матерый волк как-то повлияет на парня и ему придется иметь дело с двумя.
– Останешься на даче, – сказал Сергей Сергеич. – И Веселова – на пушечный выстрел. Тем более нам с ним уже не по пути. Понимаешь?
– Догадываюсь. Можешь быть уверен. Лизнет калитку – и обратно. Я на его бокс наплевал, – ответил легко Семен.
Сергей Сергеич поморщился и добавил:
– И никого. Ни в коем случае.
Он вовремя закончил. Шаги Мастера простучали к лестнице, и тот сошел к ним, накинув плащ. Со своим неизменным чемоданом.
– Ничего. Побудет при мне. На всякий случай, – сказал Мастер в ответ на вопросительные взгляды Сергея Сергеича и Семена.
Он старался все учесть, этот тертый калач. Этот старый тигр неизменно держал нос по ветру, и его обоняние не утратило остроты.
Они оставили Семена на даче и отправились в город. В электричке Мастер вдруг наклонился и в упор спросил:
– Чья дача?
– Семена, – сказал Сергей Сергеич как можно проще. – Он тут живет. Женился брат, и в квартире тесно.