Питомец старался откреститься на тот случай, если между Леоном и Веселовым что-то было. Это он давал понять Сергею Сергеичу, что Леон заявился сюда не по его вине.
– Собственно говоря, наше знакомство с Михаилом шапочное, – сообщил Леон. – «Здрасьте», и то не всегда. Просто тренер не в силах всех объехать. И попросил. Разыщи, мол, пожалуйста. Вот с Семеном мы поближе. У нас с ним другое дело.
Здесь Сергей Сергеич заметил, как Семен сделал знак головой, стараясь остановить Леона. А тот, видно, не понял или решил поиграть у Семена на нервах. Он, видно, был стреляный, знакомый питомца.
– Недавно мы с Семеном... – начал Леон.
На лице Семена появилось отсутствующее выражение, но Леон в это время, вероятно, сообразил, что к чему, или сжалился. Словом, он сказал:
– Впрочем, это неинтересно. Как-нибудь потом.
Настаивать Сергей Сергеич не решился. А главное – ему было не до этого. Он ждал, когда Леон встанет и в конце-то концов уберется вон. А того будто прорвало – он говорил без удержу.
В комнате стало темно. Семен поднялся и включил освещение. А Мастер у себя сидел впотьмах. И можно было представить, как его трясет от ярости.
– Вряд ли он сегодня вернется сюда. Скорее, он дома. На зимней квартире, – сказал Сергей Сергеич осторожно: он опасался выдать свое нетерпеливое желание.
Мало того, словно смеясь над самим собою, он был вынужден предложить:
– Посидите с нами. Вам, наверное, не к спеху?
– Пожалуй, посижу немного – и потопаю, – сказал Леон, точно делал одолжение, и сбросил плащ.
Он развалился на стуле. Судя по всему, ему здесь нравилось. И казалось, теперь его ничем не выкурить отсюда. Может, его здесь держала оставшаяся водка? И он надеялся все же дождаться Веселова и выпить?
– Ладно, молодежь, так и быть: разрешаю по рюмке, – сказал Сергей Сергеич.
Но Леон наотрез отказался.
– Завязал, – сказал он. – Семен подтвердит.
Семен что-то буркнул, поддерживая.
– Ну и молодчина, – произнес Сергей Сергеич, не зная, что делать дальше.
Леон поднялся, но радость Сергея Сергеича по этому поводу длилась недолго – гость начал деловито расхаживать по комнате.
– Воздух здесь благодать! Даже в комнате пахнет сосной. Раз уж выбрался за город в кои веки, надо подышать, – говорил Леон, разгуливая.
Его то и дело сносило к лестнице. Он так и описывал возле нее круги, словно та была намазана медом.
Иногда Сергей Сергеич перехватывал хитрые взгляды, которые Леон исподтишка адресовал Семену. Тот имел над Семеном какую-то власть. А питомец держался скованно, точно не знал, как себя вести. Все было бы просто, появись возможность вытрясти из Семена истину, оставшись с ним с глазу на глаз. Тогда, может, будет легко избавиться от нахального гостя. Но бросать Леона одного в комнате было рискованно. Чуть что – и он полезет по лестнице. В этом-то и была вся штука. Так появилось неведение. Неведение порождало неопределенное ожидание. И не было ничего хуже неопределенного ожидания в этот момент, когда с минуты на минуту предстояло действовать.