Лоскутков долго и сосредоточенно молчал, уставившись прямо перед собой рассеянным взглядом.
– Ты удостоверение «Аргуса» никогда не терял?
– Нет, не терял.
– А паспорт?
– И паспорт не терял. И ничего я не терял.
– Тогда и не знаю, что предположить.
Очень он меня этим удивил. А то я надеялся...
– Я тоже не знаю. Ну что, позвонишь коллегам в ГИБДД?
– Ни к чему, – сказал он. – Все материалы у меня.
– А ты тут при чем?
Лоскутков раскрыл папку, которую от меня прятал.
– Эти двое, – он показал мне фотографии, которые я уже рассматривал накануне, – и вот этот, – теперь на стол была брошена еще одна стопка фотографий (снимки наверняка делал фотограф-садист. У погибшего Широкова была снесена половина головы), – были близкими друзьями и партнерами по бизнесу. Погибают все трое один за другим. В течение пяти дней.
– Но Широков-то погиб по собственной неосторожности? Так в ГИБДД говорят?
– Так. Ты словно бы вчера родился, сыщик... Не будь наивняком. Они всегда будут так говорить. А мне вот очень хочется проверить, потому что не бывает таких совпадений.
– И мне... – поддакнул я.
– На одиннадцать ноль-ноль я вызвал ту девушку, которая была с Широковым в машине. Можешь поприсутствовать на допросе.
– Если успею разобраться с Асафьевым. Мне хотелось бы самому посмотреть на фоторобот. Все-таки эта киллерша охотится и за мной. Если не успею, то ты дашь мне потом посмотреть материалы?
– Договорились.
– Еще просьба.
– Денег взаймы не дам.
– Переживу. Машину свою на пару часов выдели. Я буду предельно аккуратен. Боюсь, что моя кое-кому мозоль на глазах натерла.
В этом отношении Лоскутков не жадный, машина – не сахар. Он знает, что езжу я, как правило, без происшествий. Наоборот, происшествие может случиться, если он не даст мне машину.
– Что, за тобой опять кто-то увязался?
– Пока не заметил, но должны были бы, по ло-гике.
– Бери. – Он протянул ключи. – Бензин за твой счет. Заправь. И сильно не гоняй, у меня что-то временами тормоз начал проваливаться. Осторожнее.