Эмери гневно вспыхнула, услышав последнее слово.
Но тут, к ее удивлению, на защиту выступила Гертруда.
– Я бы на твоем месте попридержала язык за зубами. Если девушка красивая, это не значит, что она гулящая. – Гертруда усталым жестом поправила прядь седых волос, выбившихся из-под чепца.
– У тебя самой две дочери, Гертруда. И ты хочешь сказать, что готова отпустить их от себя?! – Широкое лицо Марты выражало триумф. – Впрочем, пока я с вами, не допущу никаких шашней. За это я отвечаю. И Бог следит за нами.
– В этом я не сомневаюсь, – сухо заметила Маргарет.
– Не обращай внимания на эту склочную Марту Ригни, – неприязненно пожав плечами, сказала Маргарет, когда Эмери помогала ей мыть посуду. – У нее была нелегкая жизнь. Она ничего не видела, кроме тяжелой работы, и слишком буквально понимает заповеди Господа.
Эмери улыбнулась. Как бы ей хотелось отблагодарить Маргарет за ее доброту: взяла ее с собой в это путешествие, оберегает от злых языков, заботится о ней и с таким участием отнеслась к ней, услышав историю ее вынужденного бегства из дома.
Этой ночью Эмери видела странный, тревожный сон. Ей снилось, что она карабкается по крутому каменистому склону. Что-то очень жизненно важное зовет ее на вершину. Скалистый откос не имеет ни трещины, ни выступа. Ей надо, очень надо отыскать ступеньку… Но самым загадочным в ее сне было то, что на вершине холма ее ждали трое мужчин. Одним из них был Мэйс Бриджмен. Ветер трепал его пшеничные волосы, на губах играла самодовольная усмешка. Второй был доктор Бен Колт с горько поджатыми губами, а третьего она никогда раньше не видела. Лицо его было смуглым, выражение – диким и варварским. Его янтарно-желтые глаза напоминали глаза лесного хищника. Казалось, они пронзают ее насквозь, уводят за собой куда-то. Во всем его облике было что-то волчье…
Эмери проснулась в испарине. В палатку проникал свет, вот-вот рассветет. «Какой странный сон, – подумала она. – Что все это может означать?»
Сейчас их путь пролегал по настоящим прериям. Утром они пересекли ручей – исток какой-то речки. Вода в ней была прозрачной и вкусной, но и правый, и левый берег покрывал зыбучий песок. Саул Ригни сломал ось, и им пришлось ждать несколько часов, пока он отремонтирует ее.
Каждый старался полнее использовать передышку. После обеда в тени тополей, росших у берега речушки, Эмери взялась заниматься с Тимми письмом. Пока мальчик трудился, девушка решила немного порисовать.
Справа от нее паслись волы и лошади. Труди собирала цветы. Она была без головного убора, и ее золотистые волосы сверкали на солнце. Слева старый Рэд с сыновьями разделывал только что подстреленную антилопу. Но Эмери решила не рисовать эту сцену. Старый Рэд обещал всех угостить свежим мясом, однако, глядя на окровавленную тушу животного, облепленную черными мухами, Эмери сомневалась, что трапеза доставит ей удовольствие.