– А теперь подпишитесь. Флорентиец подписался.
– Вы обещали сохранить мне жизнь, – напомнил парфюмер.
– Да, и я сдержу свое слово.
– А королева-мать? – спросил Рене.
– А вот это меня Не касается, – ответил Карл. – Если на вас нападут, защищайтесь сами.
– Государь! Смогу ли я уехать из Франции, если увижу, что моей жизни грозит опасность?
– Я отвечу вам на это через две недели.
– Но до тех пор...
Карл сдвинул брови и приложил палец к бледным губам.
– О, будьте покойны, государь!
Вне себя от счастья, что так дешево отделался, флорентиец поклонился и вышел.
Тотчас же в дверях своей комнаты показалась кормилица.
– Что с тобой, мой Шарло? – спросила она.
– Кормилица! Я походил по росе, и от этого мне стало плохо.
– Правда, ты очень побледнел.
– Это оттого, что я очень ослабел. Дай мне руку, кормилица, и доведи до кровати.
Кормилица подбежала к нему; Карл оперся на нее и добрался до своей опочивальни.
– Теперь я сам лягу, – сказал Карл.
– А если придет мэтр Амбруаз Паре?
– Скажи ему, что мне стало лучше и что он мне больше не нужен.
– А что тебе дать сейчас?
– Да самое простое лекарство, – ответил Карл, – яичные белки, взбитые с молоком. Кстати, кормилица, – продолжал он, – бедный Актеон издох. Завтра утром надо будет похоронить его где-нибудь в Луврском саду. Это был один из моих лучших друзей... Я поставлю ему памятник... если успею.
По приказу Карла IX Генрих в тот же вечер был препровожден в Венсеннский лес. Так называли в те времена знаменитый замок, от которого теперь остались лишь развалины, но этого колоссального фрагмента вполне достаточно, чтобы дать представление о его былом величии.
Путешествие совершалось в носилках. По обеим сторонам шагали четверо стражников. Де Нансе, имея при себе королевский приказ, открывавший Генриху двери темницы-убежища, шагал впереди.
Перед потайным ходом в донжон[76]кортеж остановился. Де Нансе спешился, открыл запертые на замок носилки и почтительно предложил королю сойти.
Генрих повиновался без единого слова. Любое жилище казалось ему надежнее, чем Лувр: десять дверей, закрываясь за ним, в то же время укрывали его от Екатерины Медичи.
Августейший узник прошел по подъемному мосту, охраняемому двумя солдатами, прошел в три двери нижней части донжона и в три двери нижней части лестницы, затем, предшествуемый де Нансе, поднялся на один этаж. Тут командир охраны, видя, что Генрих собирается подняться выше, сказал:
– Ваше величество! Остановитесь здесь.
– Ага! – останавливаясь, сказал Генрих. – По-видимому, меня удостаивают второго этажа.