– Вот здесь и копайте, – кивнула бабка и отошла в сторонку, умиленно сложив на груди морщинистые ручки.
Савков обдал меня гневным взглядом и воткнул в мягкую, насыщенную талой водой землю лопату, а потом прорычал сквозь зубы:
– Надеюсь, тебя, Москвина, тоже заставят копать себе могилку, когда граф наиграется с тобой!
– Сомнительно, – ухмыльнулась я, пряча озябшие руки в карманы портов.
Народ зашумел, а бабка подлетела ко мне и тихо охнула в ухо:
– Милаш, а чей-то они про могилки говорять? Ковоть похоронить задумали? Ежель мою кошку, которую зубастая крылатая тварюга с полчаса назад загрызла…
– Бабуль, – отмахнулась я, – не переживай, выкопаем тебе две добротные ямы и могилку для кошки выкопаем. Правда, орлы?!
Клянусь, Давидыв уже хотел замахнуться на меня тяжелой лопатой и огреть по физиономии, но лишь стиснул челюсти и сбросил толику перегноя мне на сапоги.
– Ничего, Денис, не стесняйся. – Я стряхнула землю. – Наш общий друг, вон, выражений не выбирает, скоро что твой дракон начет пламенем плеваться. Давидыв, ты покрой меня матом, легче завтра поутру умирать-то будет.
Денис предпочел проглотить насмешку, только нехорошо зыркнул в мою сторону.
К тому времени как разгоряченные пленники опустились в выкопанные ямы по пояс, посыпал мелкий отвратительный дождик, разогнав почти всех зевак, не нашедших в зрелище ничего захватывающего и интересного. Ко мне подошел бабкин сосед, одолживший нам лопату, и сквозь зубы, чтобы никто не услышал, предложил:
– Слухай, лапушка, может, их ко мне в хозяйство сгоняем? Картофельное поле надо перекопать до зарезу, а у самого поясница еще с осени надорвана.
Я оторопела.
– Нет, ты постой, сразу не отказывай. – Он схватил меня за руку и вдохновенно выдохнул в лицо: – За две десятины пять золотых отвалю!
Смех сам вырвался из моих уст. Клянусь, я была готова согласиться на такое соблазнительное предложение.
– Наталья, что за балаган?! – вдруг услышала я возмущенный вопль Лопатова-Пяткина.
Сосед Еремей поспешно отступил от меня на шаг, боясь получить на орехи за приставания к незнакомой женщине. Я оглянулась, Василий, сжав до белизны кулаки, сам стал бордового цвета. От того, чтобы превратиться в демона, его сдерживало лишь присутствие соглядатаев.
– Компостные ямы копаем, – беспечно пожала я плечами и снова обратила взор на бывших приятелей, чумазых и выбившихся из сил.
Чувства тех от новости, что никто не собирается устраивать поутру прилюдной казни, слились воедино – оба позеленели от злости.
– Какие еще ямы? – прошипел Лопатов-Пяткин мне в затылок.