– Здравствуй, – сказала она и улыбнулась. – А я пыталась до тебя дозвониться…
– Да? – перебил Георгий, глядя поверх ее плеча в глубину квартиры. – Интересно. Я все утро был на работе. Никуда не выходил.
– А твоя секретарша сказала… Не дослушав, Георгий бесцеремонно отодвинул Анну рукой и вошел в прихожую. Он и раньше не отличался изысканностью манер, но сейчас у девушки появилось ощущение нарочитости, намеренной грубости. Что-то было не так. Оба широкоплечих, не проронив ни звука, последовали за Георгием. А тот по-хозяйски прошествовал по коридору, заглянул в обе комнаты, в ванную, в кухню.
– В чем дело? – встревожилась Анна.
– Может, угостишь чем-нибудь? – с неприятной насмешливостью поинтересовался Георгий.
– Да, конечно, – девушка смутилась. – Извини. Она прошла в комнату, открыла бар, достала стаканы, бутылку водки. Когда Анна повернулась, Георгий уже вольготно устроился в кресле. Широкоплечая парочка встала «на карауле» у двери.
– Они будут пить? – спросила Анна, указывая на молчаливых гостей.
– Будут, будут, – утвердительно, с прежней насмешливостью кивнул Георгий. – Ты наливай.
– Что-то случилось? – Она остановилась у стола, прижимая к груди бутылку и стаканы.
– А ты, конечно, не в курсе?
– Не пойму, о чем ты?
– Где этот придурок?
– Кто?
– Братец твой, конечно, кто же еще.
– Я не… – Анна недоуменно взглянула на Георгия. Тон у него был не просто неприязненный – враждебный. – Что случилось?
– Этот гаденыш «обул» меня почти на сотню тонн баксов, – с нотами деланного равнодушия ответил он. – И, как я подозреваю, не без твоего ведома. Более того, лично мне кажется, что именно ты и подкинула ему эту идейку.
– Я? – Анна едва не выронила бутылку и стаканы. – О чем ты говоришь? Клянусь, я ничего не знаю ни о каких деньгах.
– Ну конечно, – он усмехнулся. – А принять братца на работу просила исключительно из врожденного альтруизма, да? Ты знаешь, кому это рассказывать будешь? – Георгий резко посерьезнел. – Шлюха дешевая, тварь, прошмандовка вокзальная. Взял из-под забора, обул, одел, квартиру купил, бабки как с куста. Шмотки, цацки. Мало вам было? Вы, значит, решили еще хапнуть? И как делили? Пятьдесят на пятьдесят? Хотя… Что это я? Твой братец, му…о грешное, сам ничего путного придумать не может. Ты ведь все обмозговала, значит, и получать должна была больше. Семьдесят процентов? Или семьдесят пять? А? Так как деньги возвращать думаете? Наликом выложите? Впрочем, у вас, наверное, и денег-то уже нет. И тут Анна поняла.
– Так это твои… Коську? Георгий хмыкнул.
– Пусть скажет спасибо, что жив остался, гаденыш. Башку ему надо было оторвать, пид…су.