президенты успели бы добежать до польской границы.
Вряд ли выбор места для переговоров был как-то обусловлен этой близостью. Скорее – случайное совпадение, хотя любая случайность – есть осмысленная закономерность…
Но Шушкевич с Кравчуком напрасно мандражировали. У Ельцина и в мыслях не было обмануть, развести их. Его главный противник, препятствие, мертвым грузом лежащее на его пути к Олимпу, находился сейчас совсем в другом месте: в московском Кремле. И в эти минуты Борису Николаевичу были нужны не новые соперники, а новые союзники.
То, что предлагает Ельцин, не лишено остроумия. Формально, о чем многие уже и запамятовали, Советский Союз был учрежден в 1922 году четырьмя республиками: РСФСР, Украиной, Белоруссией и Закавказьем.
Закавказья – больше нет. Значит, три остальные братские республики имеют полное право этот Союз теперь упразднить: сами его породили, сами его и убьем.
Предложение это, рожденное изворотливой фантазией Сергея Шахрая, Кравчук с Шушкевичем принимают на «ура». Почему-то никто из них не подумал об очевидной, кажется, вещи: если Союз распускают по договору 1922 года, то соответственно, и раздел имущества должен происходить в границах 70-летней давности.
Или – наоборот – президенты это как раз смекнули, потому с такой радостью и поддержали ельцинский вариант. В противном случае у России должен был остаться и Крым, и Донбасс, и половина Белоруссии, не считая Туркестана и Киргизии: так, как выглядела она на картах 1922 года.
А вот почему не подумал об этом Ельцин – вопрос отдельный. Впрочем, к моменту, когда переговоры вошли в решающую фазу, был он уже здорово обессилен . Российский президент соглашался со всем сказанным, и даже когда Кравчук с ходу предложил – уж независимость так независимость – выкинуть из будущего договора положение об общих министерствах и едином рублевом пространстве, и слова не сказал поперек, хотя рубль оставался последней пуповиной, соединяющей республики меж собой. Ее обрезание – означало неминуемый распад единой страны…
Исторический документ ельцинские соратники – Шахрай, Козырев, Бурбулис – ваяли до самого рассвета. В силу врожденной интеллигентности, машинисток беспокоить они не стали, поэтому всю писанину взял на себя Егор Гайдар.
Но утром случилось ужасное. Совершенно секретный документ таинственным образом исчез. Последним, его держал в руках министр иностранных дел Козырев. Белый, как полотно, министр божился, что в 4 утра он сунул черновик под дверь номера, где жила машинистка. Однако в комнате бумаг не было.
Поднялась страшная паника. Все мгновенно уверились, что документ выкрали агенты КГБ. А тут еще, как нарочно, раздался звонок Баранникова, который доложил, что Горбачев будто бы знает все замыслы заговорщиков, и уже с раннего утра ведет переговоры с Бушем и европейскими лидерами, убеждая их не признавать новый Союз. Тут было от чего прийти в ужас.