По особому аромату, исходившему от кофе, стало ясно, что он готов. Джонти налила чашечку и, ошпарив язык, сделала большой глоток дымящейся черной жидкости. Все четыре дня она мечтала о нем, выливая ту жидкую грязь, которую Люси называла кофе.
Джонти подошла с чашкой к окну и выглянула в него на задний двор. Рассвет был прохладным и свежим, и она глубоко вдыхала острый аромат шалфея, доносимый по воздуху. Сейчас Джонти вспомнила тот день, когда должна была лежать в постели, и вздохнула — у нее было слишком много работы, а мужчины должны были прийти завтракать.
Вода в большой кастрюле, которую Джонти поставила на плиту, уже закипела, когда она отошла от окна. Чтобы не обжечь руки, Джонти взяла полотенце и перенесла кастрюлю в мойку, добавив в воду побольше мыла, и принялась отмывать грязь и жир, которые оставила Люси.
Когда Люси вошла в кухню, Джонти уже выскребла стол и плиту. «Какое неприятное впечатление она, должно быть, производит на мужчин», — подумала Джонти, глядя на неряшливую проститутку, уставившуюся на нее подведенными красным цветом глазами. «Сука», — подумала Джонти, и начала отрезать тоненькие пластики бекона от большого куска, не обращая никакого внимания на проститутку. Когда нож впился в мясо, она почувствовала враждебность, исходящую от этой противной женщины, и знала, что та сейчас заговорит.
Джонти успела сосчитать до пяти, когда Люси насмешливо сказала:
— Самое время прекратить валять дурака и начать зарабатывать на свое содержание.
Джонти вдохнула побольше воздуха и повернулась лицом к проститутке.
— Ну, как видишь, я встала и занимаюсь делом. Ты можешь идти и начать зарабатывать на свое содержание.
Люси оскорбилась.
— А ты не хотела бы зарабатывать себе на жизнь таким же способом? — она самодовольно ухмыльнулась.
Джонти спокойно посмотрела ясными голубыми глазами в лицо Люси.
— Нет, если бы я от этого стала выглядеть и пахнуть, как ты, — она брезгливо окинула взглядом растрепанные волосы, измятое, грязное платье и добавила:— Не знаю, как только Ред может ложиться с тобой в постель. Я бы хотела, чтобы ты ушла в летний домик. От тебя провонялась вся кухня.
— Ты, чертов ублюдок, — Люси угрожающе шагнула к Джонти, но тут же быстро отступила, так как перед ней, настороженно рыча, возник Волк.
— Ты хотела что-то сказать, Люси? — Джонти вопросительно подняла брови.
Видно было, как у Люси на виске от злости пульсировала вена.
— Ты смелая только когда рядом с тобой эта скотина, — усмехнулась она. — Но когда-нибудь я застану тебя одну, и когда я это сделаю, тогда ты пожалеешь о своем остром языке.